Онлайн книга «Отрада»
|
Было шумно и тепло, и громко, и тесно, и Отрада улыбнулась. Хорошо, что Верея заставила ее пойти. Знахарка, как всегда, оказалась мудрее. Стояна утянула ее в круг вместе с другими своими подружками: темнобровой Истомой и светленькой Добрушей. Недалеко от них, окруженная девками, белой лебедушкой плыла Забава. Просватана за дружинника али нет, но дед у нее был старостой общины, и потому продолжала она задирать нос. Ее мать, Русана, шепталась о чем-то с Нежданой и – к удивлению Отрады – Лучкой, невесткой вуя Избора. «Одно к одному, все одно к одному», — успела она подумать, пока развеселившаяся Стояна не увлекла ее в быстрый, шальной хоровод, после которого тотчас закружилась голова и стало уже не до прочих мыслей. Зазвучала веселая, залихватская дудочка, девки тут же подхватили напев и затянули длинную песню. Множество лиц быстро-быстро мелькали перед глазами Отрады, пока кружилась она в хороводе; сменяли друг друга распущенные волосы; любовно положенные на рубахи узоры; румяные, раскрасневшиеся щеки. Разговоры вокруг становились все громче, а взрывы хохота — ярче, веселее. Смех сопровождал каждую шутку, каждоеметкое и остроумное высказывание. Она плясала, пока не закружилась голова, и лишь тогда ступила из круга в сторонку, немного отдышаться. Уж больно лихо плясала. Покрутив головой, Отрада не нашла Стишу. Неужто ускользнула с любым?.. Как раз стемнело, и берег реки освещало лишь пламя костров. Но зато приметила она Усладу с подругами, о чем-то шептавшихся, а рядом с ними стояли мужи: коренастый дядька Третьяк, кожевник Вячко да Белояр. Отрада поспешно отвернулась. Где семья, там и кузнец. Пока ни его самого, ни Твердяты с сестричкой она не приметила, но ведала, что даже Храбр не стал бы пропускать празднество. Добро, что до сих пор на берегу не повстречала они ни вуя Избора, ни старшего сына старосты Первана. Оказавшись одна, без доброй подруги, Отрада тотчас ощутила укол беспокойства. Казалась она самой себе будто бы потерянной. Рядом со Стишей все же ей было поспокойнее. Где-то мелькнули и пропали из виду льняные кудри Земовита. С того дня, как пытался поцеловать ее, ни разу с ней больше не заговорил паренек. Впрочем, Отрада и не печалилась. Сам отстал – и добро! — Костры, костры! Костры! — со всех сторон начали раздаваться крики, и парни с девками, затянув в свой поток и Отраду, побежали вглубь берега, к весело горевшим кострам. За ними медленно потянулись те, кто еще оставался за столами — старики, мужчины и мужатые женщины. До них уже долетали громкие девичьи голоса, начавшие в хороводе быструю, веселую песню. — На заре, на зорьке, Где краса-девица Ночью побывала? Чай на бережочке, Со милым дружочком Цветы собирала, Венок соплетала. Венок соплетала, В реченьку бросала. В реченьку бросала, Ещё величала: Ты река, река, Круты берега, Ты неси веночек На тот бережочек, На тот бережочек, Где живёт дружочек, На заре, на зорьке... От лихого веселья и быстрой, стремительной пляски у Отрады закружилась голова и она даже не заметила, когда парни, вышедшие из хоровода, принялись ловить пригожих девчат, чтобы вместе с ними перепрыгнуть через костер да скрепить союз священным огнем Сварога. А когда очнулась, уразумела, что и ее кто-то крепко схватил за руку – не вырвешься – и тянул за собой к костру. |