Книга Отрада, страница 138 – Виктория Богачева

— Тебе где велено было быть, пащенок?! — после третьей затрещины мальчишка налетел спиной на стол и, заскулив, осел на пол, закрыв ладонями лицо.

Храбр скривился. И чем он лучше Первана нынче? Что тот колотит сына, что он сам... Русана ужом юркнула к мальчишке, закрыв собой от отца, который про Годуна уже позабыл. Ведь оказался он лицо к лицу перед кузнецом.

— Ступай прочь отсюдова, — Перван, насупившись, важно упер ладони в бока и окинул Храбра злым взглядом. — Воеводе обскажу, как ты на чужих сыновей замахиваешься! Я его батька, я его сам проучу, когда нужда будет.

— Где шлялся твой щенок? — тихо спросил Храбр, всеми правдами и неправдами уговаривая себя не терять рассудок. — И откуда вернулся ночью в потной рубахе да весь измазанный в земле? Об этом не чаешь воеводе обсказать?

Перван покатал во рту слюну. Руки у него так и чесались врезать кузнецу по бесстыжей роже. Тот и ответить в полную силу не сможет: и так стоял, шатаясь, да испариной весь покрылся от усилий.

— Довольно! — Зорян, который лучше прочих ведал, что у сына на уме, поспешил вмешаться. — Ступай прочь, Храбр, сказано же тебе! Хошь – к воеводе иди, ему жалься, как мой внук в навозе измазался.

Перван и второй сын Лешко подхватили отцовскую насмешку, и в горнице раздался их громкий, визгливый смех.

Храбр стиснул пудовые кулаки. Мазнул взглядом по притихшему под столом Годуну да по Русане, гладившей мальчишку по голове, и вновь посмотрел на Первана.

— Шибко-то не радуйся. За все поплатишься, за все, — и вышел прочь так поспешно, как мог.

В спину ему донесся громоподобный хохот. Он зашагал быстрее, и ребра тотчас отозвались острой болью. Он не остановился. Смех все летел и летел из избы, его отзвук крепко засел в голове у Храбра, отчего ему сделалось не по себе.

Шибко уж веселился Перван. Так, как может радоваться лишь человек, сотворившийдругому что-то мерзкое.

Белояр нагнал его, уже когда оба вышли за ворота. За их спинами над холмом начинало светать. Такая бесконечно долгая и невероятно короткая ночь закончилась.

— Соберем людей... пойдем ее искать, — Белояр сжал его плечо.

Храбр резко вырвался, несмотря на боль. Это все уже происходило с ним. Та же мерзкая беспомощность. Тот же каменный обруч, что сдавливал грудь и не позволял дышать. Те же страхи и мысли, от которых хотелось выть.

Полевые работы не были закончены, но искать Отраду собралось людей куда больше, чем ожидал Храбр. Он бы даже устыдился, но нынче не было на это ни времени, ни сил. Слухи расползлись по общине быстро, и к моменту, как над лесом взошло солнце, не осталось ни одной избы, где не слышали бы, что ночью пропала девка. А вместе с ней – дядька Избор. Его родня также пришла, и, пожалуй, один лишь Сварог ведал, каких усилий Храбру стоило смолчать. Не прогнать их, не вытянуть злым, хлестким словом. Радко, Лучка и Любим держались ото всех в сторонке, а люди поглядывали на них, словно на обплеванных.

На Стояне, ближайшей подруге Отрады, не было лица. Вместе с ней пришла и дюжина девок несмотря на то, что лен чесать они еще не закончили. Пришла, вестимо, и знахарка Верея.

И бабы, которым по ее поручению Отрада подсобляла со снадобьями и целебными травами.

Пришел Твердята с мальчишками, и вот брата Храбр сперва попытался прогнать взашей, но тот уперся не хуже него самого, и кузнец, уставший и не спавший всю ночь, в конце махнул рукой.