Книга Смертная, страница 75 – Мария Сакрытина

– Зачем, Шамирам? Зачем тебе становиться человеком? – вздыхает Эа в унисон с воплем еще живого матроса, которого демон отправляет в пасть.

Я встречаюсь с ней взглядом.

– Тебе же все на свете ведомо, Эа.

– Так послушай мудрую сестру, откажись от своей затеи!

Демон щупальцем ловит пытающегося сбежать капитана. Тот кричит, дергается – и замирает, когда демон ломает ему позвоночник.

– Скучно, – тихо говорю я. – Как же скучно!

Эа качает головой. Знать все на свете и понимать – не одно и то же, я давно этовыяснила. А жаль.

– Дзумудзи ни за что мне не откажет. Он все сделает, что бы я ни попросила.

И это тоже скучно.

Но сестра оказалась права – он отказал.

Я просыпаюсь с горечью разочарования на губах: Дзумудзи запер меня в нижнем мире, а теперь посмел желать мой город. Удивительно…

Сон ускользает, словно чужое воспоминание, и на меня обрушивается чудовищная слабость.

Черные с блестками света глаза смотрят в упор. Я моргаю и открываю рот, но не могу произнести ни звука, точно в кошмаре.

– Надеюсь, теперь ты довольна, сестра, – говорит Эа. Она ничуть не изменилась – и видеть ее наяву жутко.

Я пытаюсь отодвинуться, но не могу.

– Зато теперь тебе не скучно, да? – добавляет она и кончиком пальца касается моего лба.

Мне тут же становится легче: слабость уходит, перед глазами перестают плясать черные точки. Только Эа не исчезает. Сейчас она в образе круглолицей блондинки в сером плаще. Но, как и у мальчика-матрешки, я одновременно вижу чернокожую красавицу с изящными чертами и жуткими звездными глазами.

– От-ткуда я т-тебя знаю? – Голос меня не слушается, не знаю, от страха или слабости.

Эа подает мне золотой кубок с соленым кефиром – или как здесь это называют? Я послушно пью.

– Раньше у тебя была скверная привычка, сестра, врываться ко мне в храм с предложениями вроде «Скорее идем купаться в Лазурное море, я там таких мужчин видела – даже наш красавчик Ириду их стати позавидует! Близнецы – один мне, другой тебе, только жребий надо бросить, а то я обоих заберу. Эа, ну ты чего-о-о, совсем тут пылью скоро покроешься!»

– У меня?

Она вздыхает.

– Нет. У Шамирам. Но, – богиня наклоняется и смотрит мне в глаза, – я вижу ее. Она здесь, только спит. Что ж, зато ты теперь развлекаешься.

Я смотрю на нее, и спальня вокруг – та самая, в храме, с оргией на потолке – вращается.

– Не… Я не… – И вдруг выпаливаю: – Дзумудзи мне отказал!

Она кривит точеные губы.

– Знаю. Я предупреждала. – Потом ловит мой испуганный взгляд и добавляет: – Отдыхай, сестра. Приходи в себя. И поскорее. Времени мало.

– Что п-происходит?! – кричу я почему‐то шепотом. Очень хочется закрыть глаза и забыться, а еще – оказаться подальше от всех этих загадок, знакомых и незнакомых нелюдей и игр в богов.

Эа улыбается. Потом подается ко мне и вдруг обнимает.

Остолбенев, я зажмуриваюсь. Нос щекочут запахи хвои, имбиряи корицы. Мне невероятно тепло и уютно. Наверное, с моей воображаемой сестрой я бы чувствовала себя так же. Наконец‐то меня кто‐то любит.

– Я скучала, – шепчет Эа.

Потом, не дожидаясь ответа, отстраняется. И другим – чужим, холодным – голосом добавляет:

– Смертное дитя, ты должна знать: слово бога – закон для сущего. Ты можешь пожелать – и это исполнится. Однако ни один человек не выдержит божественной мощи долго. Будь осторожна с желаниями. Вдобавок ты изгнала из Урука Дзумудзи – он, бесспорно, это заслужил. Но, кроме него, исцелить тебя могу лишь я. А я не желаю спешить сюда каждый раз, когда ты скажешь слово, – последнее она зачем‐то выделяет. – Побереги себя. Тебе не понравилось у Эрешкигаль. Ты не хочешь туда возвращаться.