Книга Двуликие. Игра на опережение-2, страница 104 – Анна Шнайдер

А ещё в него была влюблена моя мама…

Меня вновь затопило ужасом, и я наклонилась, схватила платье.

— Ты ничего не скажешь мне, Шани?

Я прижала тонкую ткань к груди, сглотнула, глядя на голую спину человека, которого всё равно продолжала называть Нордом в своих мыслях.

— Что ты хочешь услышать? — прошептала я и скривилась — слёзы подступали к глазам.

— Не знаю. — Кажется, он усмехался. Зло и горько. — Что угодно, кроме тишины и всхлипов.

— А я не знаю, что сказать. На что ты… — Я вздохнула. Не получится у меня «вы», не выйдет, несмотря ни на что. — На что ты рассчитывал, продолжая лгать? Правда всё равно открылась бы, но чем дольше лжёшь, тем она болезненнее.

— Ни на что я не рассчитывал. Я просто полюбил тебя.

Слышать это было больно. Да, теперь я понимаю, почему в его признаниях всегда было столько безнадёжности.

Он обернулся, покачал головой, заметив, что я так и не начала одеваться, и стал мне помогать. Я не сопротивлялась, послушно подставляя руки и ноги, и через пару минут вновь была полностью одета. Только причёска оказалась безвозвратно испорчена, и волосы потоком падали на плечи и спину.

— Возвращайся в академию, хорошая моя. — Я вздрогнула, услышав это обращение, и он печально улыбнулся. — А сюда не приходи больше.

Я покачнулась. Он будто ударил меня этими словами…

— Ты… этого… хочешь?

— Нет. Не хочу. Но так будет лучше для тебя, Шани. Ты же видела, что творится с моей аурой? Приблизительно то же происходит и со всей жизнью. Тебе лучше держаться от меня подальше.

Он был прав. У нас нет будущего, но не только из-за проклятья. Я не могу быть избранницей императора,это абсурд.

— Хорошо, — кивнула я, чувствуя себя абсолютно потерянной и безумно несчастной, отвернулась и почти побежала к портальному зеркалу. Даже не простилась.

Если бы я только знала…

Император Велдон

Однажды в детстве, когда его магическая сила ещё не проснулась, Велдон чуть не утонул в дворцовом бассейне. С тех пор прошло больше тридцати лет, но он до сих пор помнил тот абсолютный ужас от понимания, что не можешь дышать, отчаяние и ощущение безвыходности.

То же самое он чувствовал сейчас. Только тогда его спас главный придворный маг, вытащив из воды и прочитав длинную наставительную лекцию про опасность и ответственность, а теперь не спасёт никто. Ему суждено утонуть… точнее, сгореть, но подобные мелочи не играют роли.

Он знал, что поступил правильно, хотя едва не ошибся, охваченный страстью и желанием сделать Шайну своей. Девушке необходимо было знать правду, и он собирался признаться через пару дней, чтобы не портить ей праздник, но обстоятельства сложились так, что медлить уже было нельзя. Единственное, что могло остановить Шайну — признание. И оно остановило. И разрушило всё, что было между ними.

Велдон тяжело вздохнул и погладил Хель, которая буквально прилипла к его груди сразу после того, как он надел рубашку и сел обратно в кресло. Кошка дремала и спокойно мурчала, и это, как ни странно, немного утешало, даруя ощущение того, что всё ещё можно исправить. Он цеплялся за это ощущение, боясь, что иначе и вправду не доживёт до пятницы и парада, а оставлять Дамира одного разбираться и с заговором, и с проклятьем, не хотелось. Что бы ни происходило в жизни Велдона, он должен позаботиться о детях брата.