Книга Палач и Дрозд, страница 90 – Бринн Уивер

– У нас все получится. Надо лишь набраться опыта.

В его исполнении ситуация выглядит донельзя простой. Нужно набраться опыта, немного постараться, проявить силы… Даже не представляю, как преодолеть трудности, которые встали перед нами высоченной горой. Впрочем, если стоять на месте, вершина никогда не покорится. Возможно, Ларк права: одиночество рано или поздно меня убьет.

Поэтому я спрашиваю себя, может, и впрямь попробовать? Но задуматься над ответом не позволяю, потому что пока он очевиден: никто не знает, есть ли у нас шанс. Я никогда не пыталась завести серьезные отношения.

«Не надо думать. Нужно пробовать!»

Эта мысль стучит у меня в голове, когда я разглядываю свое отражение в ванной. Мучает, когда возвращаюсь в комнату и Роуэн помогает мне одеться и снова нацепить повязку. Не дает покоя, когда я ложусь в постель.

Роуэн беззастенчиво разглядывает меня, и я его тоже. Веки у него тяжелеют, его клонит в сон, но он упорно не отводит взгляда.

А я по-прежнему думаю:«Нужно пробовать».

Вытянув правую руку из-под одеяла, поднимаю кулак.

– «Камень, ножницы, бумага».

– Зачем?

– Надо, красавчик.

Подозрительно ухмыльнувшись, он тоже поднимает руку. На счет «три» мы раскрываем ладони. У Роуэна – камень. У меня – ножницы.

Я давно знаю, что в игре чаще всего выпадает камень, поскольку изучала статистику после нашей первой встречи, когда Роуэн предложил в случае ничьей разыграть победу путем жребия. Еще я знаю, что и Роуэн почти всегда выбирает камень.

– И что же я получаю в награду? – интересуется он.

– Ответ на любой вопрос. Спрашивай, о чем хочешь, скажу честно.

Глаза у него вспыхивают.

– Серьезно?

– Да. Что угодно. Спрашивай.

Роуэн задумчиво жует губу и не сразу, после долгой паузы, решается произнести:

– В Западной Вирджинии, когда я убил Фрэнсиса, ты хотела сбежать. Почему осталась?

В памяти невольно всплывает вечер, когда он, забив человека насмерть, стоял на одном колене посреди пыльной дороги. Сколько раз этот образ вставал у меня перед глазами? Я смотрела, как он колошматит Фрэнсиса, и понимала, что нужно бежать. Так было бы разумнее всего. Роуэн опасен, он явно не в себе. Только что чуть меня не задушил. Но я, хоть и перепугалась до чертиков, все равно не потеряла к нему доверия. Я понимала, что он нарочно оттеснил меня с дороги. Рассудок истошно орал, чтобы я бежала и пряталась, однако сердцем я видела перед собой человека, который пытается обуздать свою ярость.

А еще в тот миг Роуэн позвал меня по имени.

Я не успела сделать и двух шагов. Даже повернуться не успела.

– Ты звал меня. С такой болью, что я…

Комок в горле не дает сглотнуть, и Роуэн ласково гладит меня по плечу, помогая выбраться из теней прошлого. Тепло от его касаний струится по руке до кончиков пальцев.

– Я поняла, что ты не просто хочешь, чтобы я осталась. Я нужна тебе. Я никому не была нужна…

Пальцы бережно ложатся мне на щеку, и эта ласка совершенно не вяжется с той яростью, которая оставила ему шрамы на костяшках.

– Наверное, нет смысла это говорить, но я ужасно рад, что ты не сбежала.

– Я тоже.

Подавшись вперед, я прижимаюсь губами к его рту, наслаждаясь знакомым запахом и теплом. Потом, оборвав поцелуй, спрашиваю:

– Можно мне тоже задать вопрос, хоть я и проиграла?

Роуэн, рассмеявшись, целует меня в висок.