Онлайн книга «Палач и Дрозд»
|
Ноги, вмиг став деревянными, меня больше не слушаются. Кусочки мозаики, которые я собрала в голове, вдруг разлетаются и складываются в совершенно новую картинку. Я все неправильно поняла. Я все придумала. Мы замираем посреди танцпола. Роуэн отпускает меня и с заметным волнением заглядывает в лицо. – У меня отличный план. На таких мероприятиях Ростис никогда не задерживается. Можно схватить его, прикончить, а потом вернуться, и никто не заметит нашего отсутствия. Идеальное алиби. – Я… м-м-м… Мысли умирают, не успев попасть на язык, и я, откашлявшись, начинаю снова, надеясь, что голосу хватит сил, которых во мне попросту не осталось. – У меня не самый подходящий наряд, – говорю я, глядя на красный бархат, мерцающий в свете ламп. – Всю грязную работу я сделаю сам. Впервые я не испытываю желания убивать. Просто потому, что ждала совершеннодругого. Не такие планы у меня были на сегодняшнюю ночь. – Эй, все нормально? – спрашивает Роуэн. – Я думал, красное платье ты надела в качестве намека. Не переживай, на ткань не попадет ни капельки, я прослежу. Сердце сжимается, как лист бумаги в кулаке. – Если не хочешь… – В каждой нотке голоса отчетливо сквозит разочарование. До Роуэна доходит, что у меня были иные планы на сегодняшний вечер. – Я думал, ты сразу догадалась, зачем я тебя пригласил. – Нет. Не догадалась. Пауза растягивается на тысячу лет. Я смотрю вниз, под ноги. Роуэн пальцем приподнимает мне подбородок и в замешательстве разглядывает мое лицо: раскрасневшиеся щеки, остекленевшие глаза, сжатые в тонкую линию губы. – Ты… ты не знала, зачем я зову тебя в Бостон? – Да, представь себе: «приезжай, будет весело» вовсе не означает «давай расчленим какого-нибудь маньяка». Если я правильно пользуюсь словарем. – …И все равно приехала? Я сглатываю и хочу отвернуться, но Роуэн не пускает. Он занимает собой все пространство, переполняет чувства, и, как ни хотелось бы мне раствориться в пустоте, он не позволит. На него снисходит озарение: мозаика сложилась иначе. – Твою ж мать… Хотя я почти не слышу голоса за окружающим гомоном и музыкой, каждое слово шипами вонзается мне в кожу. Роуэн, отпустив мой подбородок, подходит ближе, нависает надо мной и заглядывает в глаза. – Слоан… – тихо произносит он. – Ты приехала… Я не знаю, что он хочет этим сказать, и спрашивать не рискую. Его взгляд прикован к моим губам, с которых слетает дрожащий выдох. Роуэн поднимает руку, убирает волосы с плеча, и кончики пальцев, испуская электрический заряд, медленно скользят по моей шее. Он наклоняется. Не дает отвести взгляд. Губы замирают в миллиметре от моих… В кармане у него пронзительно пищит телефон. – Черт! Роуэн выпрямляется, и наш несостоявшийся поцелуй улетает в другое измерение, где Палач и Дрозд наконец дали себе волю. В моей же реальности Роуэн разжимает руки, жмурится на миг, вытаскивает телефон и принимает вызов. – В чем дело? – спрашивает он, еле сдерживая нервный вздох. – Что значит взорвалась?.. Все живы? – Он проводит рукой по волосам, заметно растрепавшимся к концу вечера. Во время разговора не сводит с меня сосредоточенного и донельзя мрачного взгляда. – Уже еду. – Что-то случилось? – спрашиваю я с горько-сладкойулыбкой. – Надо ехать. Немедленно. Прости. – Может, мне с тобой?.. – Нет, – неожиданно резко бросает Роуэн, но тут же берет меня за руку, словно извиняясь за грубость. – У кондитеров взорвалась плита. Слава богу, все живы. Тебе там делать нечего. Извини. |