Книга Мастер и Жаворонок, страница 95 – Бринн Уивер

Можно обхватить рукой его затылок и притянуть к себе – чтобы выяснить наконец, куда нас занесет волной страсти. Можно признаться, что я каждый день вспоминаю поцелуй на балконе у Роуэна и жалею, что та встреча была отнюдь не первой. Можно сказать Лахлану, что обида, которую я в себе держу,и самой мне причиняет немало боли. Я не знаю, почему никак не отпущу ее. Можно сказать, что я разглядела в нем качества, которые особенно ценю в людях: и яростную преданность близким, и готовность защищать, и верность своим обещаниям. Можно признаться, что давно простила его: еще тогда, возле машины. И тогда он хоть немного успокоился бы.

Но я молчу.

Лифт поднимается на семнадцатый этаж, и толпа гурьбой вываливается наружу. Лахлан берет меня за руку и ведет ко входу в клуб.

В зале гудят голоса и звучит смех: гостей много, несмотря на ранний час. Потолок переливается цветными огнями. За панорамными окнами в дальней стене раскинулся городской пейзаж. Кто-то танцует, кто-то стоит с бокалами и болтает. Воздух кажется густым от лютой энергетики. Но, возможно, причиной тому – наше с Лахланом волнение. Муж, крепко держа меня за руку, направляется к барной стойке. Мы берем напитки и встаем возле окна, откуда можно наблюдать за толпой на танцполе и за гостями, которые общаются на балконах.

– Кого-нибудь знаешь? – спрашивает Лахлан.

Чувствуя на себе его взгляд, я осматриваю толпу. Замечаю несколько знакомых лиц – но Лахлан явно имеет в виду не моих приятелей из музыкальной тусовки.

Я качаю головой:

– Нет.

– Никого из здешних не встречала в последнее время? – Лахлан заглядывает за плечо, словно пытаясь обозреть клуб моими глазами. Его дыхание щекочет мне шею. По рукам бегут мурашки. – Или, может, кто-нибудь смотрит на тебя слишком пристально?

Поворачиваюсь, ловя его взгляд, и улыбаюсь:

– Разве только ты.

Губы у него подрагивают. Внутри Лахлана снова вспыхивает пламя: спрятать его нельзя, только разжечь.

Зря я мучаю нас обоих… Чтобы не растягивать эту пытку, снова принимаюсь оглядывать зал.

– Ничего необычного, – говорю, пожав плечами. – Но здесь слишком много народу, всех не проверишь. Может, займемся делом?

Жар от его тела опаляет спину. Очень хочется шагнуть назад. Лахлан задевает мне бедро, и я с трудом сдерживаю дрожь.

– За мной, – негромко говорит он, и его тепло вдруг исчезает.

Я послушно иду за ним в сторону служебных помещений. Лахлан заставил меня выучить план, поэтому я знаю, что там расположен кабинет владельца. На ходу Лахлан достает телефон. Толпа расступается перед ним, будто косяк рыб перед акулой. Он отправляет кому-то сообщение: скорее всего, Коннору. Ждетответа. Потом убирает телефон в карман и протягивает мне руку. Мы проскальзываем за дверь для персонала, и музыка с голосами становятся тише.

– Коннор отключил камеры, – шепотом сообщает Лахлан. – Надеюсь, мы успеем.

Сердце колотится от волнения и страха. Когда мы подходим к нужной двери, Лахлан одной рукой берется за пистолет а другой – за изогнутую ручку. Он прижимает ухо к дереву. Потом толкает дверь и, заглянув внутрь, жестом приглашает меня зайти.

Мы не включаем свет, только фонарики на телефонах. Лахлан идет к ноутбуку на столе и вставляет флешку. Я просматриваю бумаги – вдруг найдется что-то интересное? Заметки, письма, любые документы, где фигурируют цифры, – я фотографирую все подряд, даже не пытаясь вникнуть в текст. Трясущимися руками, с трудом удерживая телефон, перебираю страницы. Секунды тянутся неимоверно долго.