Книга Мастер и Жаворонок, страница 72 – Бринн Уивер

– Если захотите, можно устроить еще одно торжество здесь или в доме на озере. Мы с радостью всеорганизуем. – Отчим невыразительно улыбается. – Будем рады.

Я с наигранным восторгом киваю:

– Спасибо. Обязательно подумаем, как только все уляжется.

Не в силах терпеть их взгляды, я отворачиваюсь. Смотрю на часы. В тарелку с недоеденным десертом. На пустую чашку из-под кофе…

Наконец, гляжу на Лахлана и набираю в грудь воздух.

– Нам пора идти. Извините. Нужно отвезти тетушку, а потом у меня репетиция.

Лахлан, поняв намек, стремительно поднимается. Он ловко огибает стол и помогает мне встать.

– Спасибо за обед. Извините, если чем-то вас обидела. Помните, что я вас очень люблю.

Я торопливо целую маму с сестрой в щеку. Отчим провожает нас к выходу. Он обнимает меня на прощание, сжав так, что кости хрустят.

Знакомый запах одновременно и успокаивает, и вызывает в груди жгучую боль. Когда Дэмиан целует меня в макушку, к глазам подкатывают слезы.

– Ты выглядишь усталой, Жавороночек, – шепчет он. – Тебе надо отдохнуть.

Прижимаюсь к нему в последний раз и отхожу. Лахлан протягивает руку Дэмиану. Тот, помедлив, пожимает ее.

– Я знаю, что у вас нет причин доверять мне, мистер Ковачи, – говорит Лахлан. После рукопожатия он тут же берет мою руку и переплетает пальцы. – Все весьма непросто. Но свое слово я держу. Я поклялся беречь свою жену. Можете за нее не беспокоиться.

Сердце пронзает током. Приходится напомнить себе, что наш брак – не более чем фарс. И все же слова Лахлана звучат так искренне, что хочется им поверить. Я могу быть его женой только на бумаге, но свою клятву он в любом случае исполнит.

– Будем надеяться, – кивает отчим.

Улыбнувшись напоследок, мы уходим.

Молча идем к машине. Лахлан поддерживает тетушку под локоть – после стольких волнений она заметно пошатывается. Мою руку он не отпускает даже вдали от дома и разжимает пальцы лишь возле машины, причем с явной неохотой. Я тоже отчего-то испытываю досаду.

«У нас просто взаимовыгодный союз», – твержу я себе, пока он отодвигает сиденье и помогает Этель устроиться в пассажирском кресле.

Машина трогается с места, но в груди по-прежнему частит.

– Этель, я понятия не имею, чем занимается служба безопасности, – говорю я, когда дом скрывается из виду.

– Я в курсе. Поэтому тебе нужны услуги сторонних организаций.

– Да и контракт с Ковачи мы так и не обсудили… Отчим ни за что не подпишет, а я не знаю, как на него повлиять. –Нервно выдохнув, я закрываю глаза ладонями. Открываю их – и в зеркале ловлю тревожный взгляд Лахлана. – Прости. Я знаю, что обещала два контракта. Что-нибудь придумаю.

Лахлан искоса смотрит на меня.

– Ничего страшного.

– Разберемся, – соглашается тетушка.

– Как думаешь, мы их убедили? – спрашиваю я. – Они поверили, что мы влюблены друг в друга без памяти?

– А их и не надо было убеждать. Надо было просто подкинуть им пищу для размышлений, чтобы они не предприняли ничего раньше времени. Кстати, они наверняка отправят за вами слежку, так что если решите пообжиматься в людных местах – не стесняйтесь!

– Тетушка!.. – шиплю я, краснея, но она лишь хохочет.

Лахлан хмыкает, и я ловлю в зеркале его взгляд. Он наверняка заметил яркий румянец на моих щеках.

– Пообжиматься? Ты серьезно?

– Что не так? Я старая, мне можно.

Я тяжело вздыхаю, и в машине вновь сгущается тревога. Этель тянется ко мне и берет за руку.