Онлайн книга «Мастер и Жаворонок»
|
Приступ наконец стихает. Медсестра готовит раствор и достает систему для капельницы. – Не люблю иголки, – заявляет тетушка, зачем-то глядя в сторону двери. Я хочу обернуться, но Этель хватает меня за руку. – Спой мне, чтобы отвлечься, деточка. – Что именно? Уголки ее губ трогает меланхоличная улыбка. – Ту песню, которую ты пела на нашей годовщине. Не верится, что с тех пор прошел неполный год. Тетушка с дядей танцевали под навесом в свете красочных фонарей, не отрывая взглядов друг от друга. «Неужели такая любовь реальна? Вот бы и мне ее найти», – мелькнуло у меня тогда в голове. Но теперь я понимаю: увы, невозможно. Сказок не бывает. Любовь не надо искать. Ее нужно выстраивать кирпич за кирпичиком: каждый день, неумолимым трудом. Наклонившись, я целую тетушку в щеку, откашливаюсь и принимаюсь петь: Мне нечего дать тебе, детка… Только сердце достать из груди. Но, возможно, и этого хватит, Чтобы счастье нам обрести. Подарил бы тебе бриллианты, Но увы – карманы пусты. Не грусти, не печалься, родная. Все у нас с тобой впереди. Медсестра вводит иголку в вену, но тетушка словно не замечает этого. Она пристально смотрит на меня и, как только я откладываю гитару, произносит: – Деточка, сходи и принеси мне конфетки из регистратуры, ладно? У них очень вкусные карамельки. Я удивленно морщу нос, но тетушка поднимает свободную руку и машет в сторону выхода. – Ладно, – вздыхаю я. – Ты хоть знаешь, какой стала капризной? – Хватит болтать! Неси конфеты! Скривившись в недовольной гримасе, я встаю. Медсестра настраивает капельницу, а врач изучает карту. Когда я выхожу из палаты в коридор, ведущий к регистратуре, то вижу Лахлана: он, опустив голову, стремительно шагает к дверям. – Лахлан?.. Он останавливается, но поворачиваться не спешит. Я тоже замираю, ожидая реакции: слов или хотя бы жестов, но Лахлан застыл, не произнося ни слова. – Привет… – говорю я и неуверенно к нему шагаю. Он дергает головой, показывая, что слышит. – Все нормально?.. После долгой паузы Лахлан кивает. – Точно? Он откашливается, однако на меня все равно не смотрит – разве что искоса, но сразу отворачивается. – Пришел сказать, что меня вызывает Леандер. Можешь поехать со мной, если хочешь.Или, если некогда, давай заберу гитару, чтобы не тащить ее обратно. – Не надо, она мне не мешает, – резко говорю я и тут же прикусываю язык. – Я еще немного посижу с тетушкой. Гитару оставлю здесь, завтра пригодится. – Ясно… – бурчит Лахлан. По сердцу ползет новая трещина. – Ты точно не… – Мне нужно идти. Он потирает шею рукой – той самой, где не хватает пальца. Под татуировками и кольцами прячутся шрамы на костяшках. Лахлан кивает, словно соглашаясь с какой-то своей мыслью. – Леандер не любит ждать. Иначе он выходит из себя. – Хорошо. Пришли адрес. Как только закончу здесь, сразу возьму такси и приеду. Обсудим… ситуацию. Машинально кивнув, Лахлан выходит из больницы на холодный осенний ветер. Проводив взглядом машину, я хватаю из вазы на стойке горсть карамелек. Когда возвращаюсь в палату, Этель притворяется спящей. – Не надо, – говорю я, высыпая конфеты на одеяло. – Я знаю, что ты не спишь. Во сне ты всегда храпишь – так, что стены дрожат. – Ничего подобного! – говорит тетушка, не открывая глаз. – Ты с ним не поехала? – Как видишь. – Почему? – Занята. |