Книга Королева разрушенных империй, страница 28 – Бринн Уивер

— Я не голоден.

— Думаешь, быстрее найдешь ее, если умрешь с голоду?

Я бросаю взгляд на зал, затем возвращаюсь к клинку.

— У меня есть дела поважнее.

— Да, например, снова и снова убивать тех, кого уже убивал.

— Именно. Это называется правосудием.

— Вообще-то, это называется местью, но ладно.

— Ты быстро забываешь, ведьма. Видимо, позабыла, как отомстила мне в сарае, убив звездными клинками.

— «Звездные клинки». Мне нравится, — Эдия улыбается, будто я напомнил ей о чем-то приятном. — Я не забыла. Потому что это было правосудие.

С этим не поспоришь. Я мог бы дать отпор в сарае, но у меня был долг. Эдия заслужила свою месть.

— Лу рассказывала, как мы познакомились? — голос ведьмы становится тише. Я поднимаю взгляд и качаю головой. Она отвечает горько-сладкой улыбкой. — Она подслушала в таверне человека по имени Мэтью, хваставшегося, что поймал меня.

— Мэтью, — повторяю я с безрадостным смешком. Значение имени «Дар Божий». — Представляю, как Лу сочла его аппетитным.

— Еще бы. Он держал меня в своем доме. В ту ночь, когда он вернулся из таверны, я услышала его шаги на лестнице и была в ужасе. Я отказалась использовать силы для него. Знала, что он убьет меня за это. И вдруг — глухой удар на крыльце. Врывается этот вихрь в образе вампира, волоча Мэтью за ногу. Я боялась ее не меньше, но она была полна решимости подружиться, хотела я того или нет. «Мы будем прекрасными подружками», -сказала тогда Лу.

Я тяжело вздыхаю.

— Похоже на нее.

— Да, — голос Эдии становится тонким. Она сглатывает, не поднимая глаз. — Она помогла мне свершить правосудие. Мы не были милосердны. И не остановилисьна Мэтью.

Я замечаю, что перестал точить клинок. Переворачиваю его в руке, ожидая, продолжит ли ведьма или оставит воспоминания погребенными.

Шорох привлекает мое внимание к двери. Появляется Сайрус, его взгляд переключается между мной и ведьмой. Не говоря ни слова, он кивает в сторону коридора. Ярость вспыхивает в ожидании. Я сдерживаю ее и отмахиваюсь. Он исчезает, а я смотрю на пустой дверной проем, пока его шаги не затихают.

— У меня был сын, — почти шепотом говорит Эдия. Я резко поворачиваюсь к ней, но ее глаза прикованы к ладоням. — Он был полукровкой. Нас было только двое. Его звали Тайо. Это значит «мальчик, полный счастья».

Над ладонями ведьмы появляются точки света. Из мерцающих, словно песок, частиц формируется образ ребенка. Лицо мальчика беззвучно смеется, и Эдия улыбается. Я закрываю глаза, опуская голову.

— Мэтью.

— Да. Он узнал, что я настоящая ведьма, и следил за мной несколько дней. Я не подозревала. Он увидел возможность и воспользовался ею при первом же шансе. Если у Тайо и были мои способности, в его возрасте они еще не проявились, чтобы защититься. Я ушла из дома за лобелиями к реке и попросила соседскую девочку присмотреть за ним. Он плохо плавал. Река была бурной от талых вод. Я думала, ему безопаснее остаться там, — Эдия поднимает ладони и сдувает свет. — Я ошибалась.

Она встает и идет к центру зала. Мою грудь сжигает ярость за ее потерю. Крылья выпускают клубы дыма, пока я наблюдаю, как она отдаляется.

— Когда я вернулась, девочка была мертва, а Тайо исчез. Но Мэтью был там. Он сказал, что убьет моего сына, если я не стану использовать силы для него. Красть деньги. Красть выпивку. Убивать тех, кто ему не нравился. Мелочные человеческие дела. Но я сделала бы что угодно ради Тайо. Я согласилась. Оставила дом, стала его пленницей. А через два дня мой сын умер. Я почувствовала, как его свет покинул этот мир, — ведьма поворачивается ко мне; ее глаза полны гнева, слезы блестят на темной коже. — Я забрала жизни всех, кто помогал Мэтью. Убила даже тех, кто едва был с ним знаком. Лу была со мной на каждом шагу. Она не осуждала, когда правосудие стало местью. И это она помогла мне найти путь назад. «Мы не найдем свет Тайо в этой тьме, Эдия, и он не увидит тебя, если ты носишь ее как плащ». Боже, будто она сжала мое сердце этими словами. Мысль,что его светлая душа может быть где-то там и не найти меня, была невыносима. Или хуже: что он смотрит из-за завесы и не узнает меня в этом горе и мести. Тогда я поняла — нужно остановиться. Научиться лелеять свой свет, чтобы стать маяком для Тайо в темноте.