Книга Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма, страница 59 – Лика Семенова

Та пожала плечами и небрежно махнула рукой:

— Ну и пес с ними! Дали — и дали. Назад не воротим! Только с железячкой что теперь делать? — она кивнула на кровать.

Желток угомонился, свернулся рядом с коробкой и собрался спать. Это возмутило Пилар. Она погнала грифоныша:

— А ну, кыш! Разлегся на чужом месте! Не для тебя постелено! Мы с тобой, мой милый, сегодня за дверью ночуем!

Желток подскочил и недовольно каркнул. Почти как ворона.

— Укушу…

Я вздрогнула всем телом, и во рту разом пересохло. Но Пилар, кажется, ничего не слышала. Продолжала гнать Желтка.

— Уходи, тебе говорят!

Я сглотнула:

— Ты слышала?

Та фыркнула:

— Ворон за окошком наслушался! Вот и изображает.

— И все?

— Конечно!

Я поднялась с табурета, потянулась к Желтку, чтобы забрать его на руки. Грифоныш с готовностью пошел ко мне. Устроился на руках, зевнул.

— Не гоняй его. Лучше убери футляр. И осторожнее — это подарок короля.

Пилар кивнула:

— А железячку куда?

Я протянула руку:

— Дай сюда.

Я зажала медальон в кулаке и направилась вглубь комнаты. Делала вид, что смотрю в окно, а сама наклонилась к Желтку:

— Это ты сказал?

Висела тишина, лишь в отдалении копошилась Пилар. Сердце неистово колотилось, и я мысленно молилась, чтобы Желток молчал. Говорящий Желток — это для сегодняшнего дня уже слишком! Да и не бывает такого! Конечно, не бывает!

Но, к своему величайшему ужасу, я услышала:

— Я.

Желток поднял голову и смотрел мне в лицо своими рубиновыми глазищами.

— Врешь!

Тот зевнул.

— Не вру. Дай сладкий орешек! А то укушу!

Однажды я слышала, как говорил большой черный ворон. Эта речь отличалась от речи попугая. Была более правильной и не такой комичной. Голосок нашего Желтка больше напоминал этого ворона. Но…

Я все еще не верила ушам. Ну, нет! Не может быть!

— Повтори!

— Дай сладкий орешек, а то укушу!

Он не оставлял мне выбора, или… я сошла с ума. Но если я, сейчас же, не расскажу об этом Пилар, точно сойду!

Но сначала я подошла к комоду, повернула ключ в дверце. С тех пор, как обнаружилась необыкновенная прожорливость Желтка, Пилар все запирала под замок. Я достала вазочку с засахаренными орехами и дала один грифонышу. Тот спрыгнул на стол, уцепил орех в лапу и самозабвенно жевал, издавая свои привычные умилительные звуки восторга. Только теперь я очень отчетливо улавливала среди них слова:

— Вкусно! Вкусный сладкий орешек! — Он доел и уставился на меня: — Еще сладкий орешек!

Я дала ему еще один и смотрела на Пилар, не понимая, как это все ей объяснить. И как доказать? Ведь, как я поняла, она ничего не слышала. Слова Желтка слышала я одна…

Она замерла:

— Барышня, ну, что с вами опять?

Вдруг Желток прислушался, зажал орех в клюв и с быстротой молнии пронесся к своему шкафу. А через мгновение открылась дверь, и я увидела своего мужа в домашнем халате.

Такого я точно не ожидала…

Нужно было видеть лицо Пилар! Она едва не лопалась от радости. С огромным трудом скрывала улыбку, аж покраснела от натуги. Поклонилась Вито чуть ли не до пола и попятилась к двери:

— Доброй ночи сеньору. Доброй ночи сеньоре. Благослови вас бог.

Она протиснулась в дверь и старательно прикрыла створу. Ее бы воля — на засов бы заперла, чтобы никто не сбежал.

Я стояла в полной растерянности. Наконец, спохватилась, запахнула халат на груди. Медный медальон все еще зажимала в кулаке.