Книга Ненаписанное богами, страница 40 – Кэти Роган

— Нам нужно поговорить о другом, Маэра, — говорит он серьезно.

— Бри, — шепчу я в утренней тишине.

— Бри, — он кивает с тревогой в глазах. — Что она умеет?

Я начинаю ковырять ногти, подбирая слова, чтобы объяснить магию в ее крови. У жителей Селенции, которые наделены даром, шанс на выживание ничтожно мал. Обычно их еще детьми сжигают солдаты. Но Бри никогда не жила в селенцийской деревне. Всю жизнь она провела в лагере повстанцев.

— Она знает некоторые вещи, — отвечаю я, пока Аэлрик переплетает наши пальцы. — Обычно это что-то незначительное. Например, когда пойдет дождь или если кто-то опоздает. Она говорит, что ветер шепчет ей.

— Как ты это скрываешь?

— Обычно она говорит об этом только со мной. И мы живем в лагере, а не в деревне, где постоянно патрулируют солдаты.

— Расскажи мне о нем. — Его пальцы сжимают мои так крепко, что я вздрагиваю, но хватка тут же ослабевает.

— Не могу, — я качаю головой. — Ты и так знаешь слишком много.

— Ты связалась с чем-то опасным, Маэра?

— Полагаю, да. По правде говоря, в лагере мы в большей безопасности, чем на любой селенцийской земле. Особенно Бри.

— Это повстанцы? — спрашивает он. — Где ваш лагерь?

— Это не моя тайна, Аэлрик, — вздыхаю я. — И нарушает наши правила. Ты ведь не потенциальный новобранец. А скорее тот, кого командир назвал бы врагом.

— Я не твой враг, Маэра, — он прищуривается.

— Нет, не мой.

— И не враг твоим повстанцам, Маэра. — В его глазах вспыхивает настоящий гнев. — Я знаю, насколько все плохо в Селенции, и я в вечном долгу перед ними за то, что оберегали тебя и Бри все эти годы. Они спасли вас от моих проклятых родителей, от моего проклятого народа.

— Они и дальше будут оберегать нас. — Я прижимаюсь рукой к его щеке в утешающем жесте. — Тебе не нужно волноваться.

Аэлрик закрывает глаза и издает сдавленный звук.

— Я всегда буду волноваться, — он склоняет голову, прижимаясь лбом к моей груди, и я обнимаю его крепче. — Бри просыпается. Слышу, как она ворочается в постели.

Я напрягаю слух, но не слышу ничего, кроме собственного сердцебиения. И все же доверяю ему и пытаюсь отстраниться, но понимаю, что он не отпускает.

— Я всегда найду дорогу обратно к тебе, — шепчет Аэлрик.

Я хочу верить ему. Мне нужно ему верить.

Но боги никогда не были к нам милосердны.

Глава 15

Аэлрик

Мой меч — последняя вещь, которую мне нужно закрепить. Но я не могу заставить себя его поднять, просто смотрю на него, будто на врага.

Он полностью черный, от рукояти до острия, и выкован из адамаса — неразрушимого металла, дарованного богами. Это самый тяжелый сплав из всех известных человеку. Если обычный меч смертного весит два-три фунта, той мой — двадцать пять. Он гораздо длиннее, чем у обычного солдата, потому что предназначен для боя с кхер’зеннами в воздухе. Такая длина позволяет дотянуться до них со спины Кэрвина во время сражения.

Мы с мечом единое целое: я вложил в него частичку своей души. Он всегда рядом со мной. Быть врозь с ним почти так же мучительно, как с Кэрвином.

Но ничто не причиняет такой боли, как разлука с Маэрой и Бри. А если я подниму меч, это будет означать, что пора уходить.

Я закрываю глаза и позволяю своим чувствам свободно блуждать. Брилин бегает снаружи, ее заливистый смех — бальзам для моей души. Он легкий и беззаботный, каким я сам больше никогда не буду. Солнце полностью взошло, прогоняя ночной холод. Дым из камина едва ощущается, а аромат ореховой каши, приготовленной Маэрой к завтраку, еще тоньше. Кэрвин где-то рядом, его присутствие давит на мой разум. Он нетерпелив, готов к полету, но не торопит меня.