Книга Благословение небожителей. Том 5, страница 91 – Мосян Тунсю

Фэн Синь поднял голову:

– А? Нет.

– Да неужели?

Се Лянь заметил, что с тех пор, как они начали давать представления, Фэн Синь стал странновато себя вести. Иногда мог ни с того ни с сего глупо заулыбаться, а потом так же внезапно загрустить. Пока Му Цин путешествовал с принцем, Фэн Синь редко покидал своего господина, а теперь ему приходилось постоянно бегать за провизией для государя с государыней и помогать с другими делами. Когда товарищ задерживался, Се Лянь начинал беспокоиться, не случилось ли чего, но на расспросы сил не оставалось.

Принц взглянул на горшок со снадобьем и вздохнул:

– Это последние травы?

Фэн Синь порылся в лежащих на полу свёртках и ответил:

– Да. Если завтра не пойдём… – Он сообразил, что государь в доме может услышать их разговор, и понизил голос: – Если не пойдём давать представления, что будем делать?

Се Лянь помолчал немного, а затем поднялся на ноги.

– Оставайся здесь, а я что-нибудь придумаю.

– Куда вы собрались? – окликнул его Фэн Синь. – Что тут можно придумать?

– Неважно. Не ходи за мной, – бросил принц и, не оглядываясь, ушёл.

Строго наказав Фэн Синю оставаться с государем и государыней, Се Лянь покинул ветхое жилище. Сердце его колотилось как бешеное, по дороге он то и дело оборачивался и, только когда убедился, что товарищ его не преследует, немного успокоился и собрался с мыслями.

Он прошёл около десяти ли и наконец остановился в подходящем месте: в глуши возле горной тропы. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, принц потуже затянул вокруг лица белую ленту, запрыгнул на дерево и спрятался, затаив дыхание. Теперь оставалось лишь ждать, пока появится какой-нибудь путник. «Отнять у богатых в пользу бедных» сейчас виделось Се Ляню единственным выходом.

В прошлом принцу доводилось слышать городские легенды о благородных скитальцах, которые грабили толстосумов, чтобы помочь нуждающимся. Сам он никогда подобным не занимался: ему это и в голову не приходило, ведь кража и грабёж – преступления, какими благими целями их ни оправдывай. Иначе Се Лянь с его способностями запросто мог бы перескочить через стены, убить охрану и вынести государственную казну. Поразмыслив, принц утешил себя мыслью, что грабёж будет получше кражи – всё-таки в открытую. Он ещё какое-то время поспорил с собственной совестью и наконец мысленно влепил себе прежнему пощёчину и сосредоточился на деле: нужно было раздобыть денег как можно быстрее.

Ночь выдалась тёмная, ветреная, вокруг не было ни души, и стояла тишина, однако сердце принца едва не выпрыгивало из груди. Даже охотясь на самых свирепых оборотней, он не испытывал такого волнения. Дрожащими руками Се Лянь вынул из рукава чёрствую маньтоу. Если еда тебе не нравится, значит, не слишком ты голоден – когда принц свыкся с этой мыслью, то свыкся и со вкусом подобных булочек.

В воздухе чувствовалось приближение зимы, и с каждым выдохом изо рта юноши вырывалось облачко белого пара. Се Лянь выбрал безлюдную местность – лишь спустя четыре часа вдалеке показался неторопливо бредущий путник. Принц встрепенулся, сунул в рот остатки зажатой в кулаке булочки и пригляделся: по тропинке ковылял дряхлый старик. Одет он был весьма пристойно – наверняка деньги имелись, но принц не собирался грабить пожилого человека. Се Лянь вздохнул – одновременно разочарованно и с облегчением, – проводил старика взглядом и стал ждать новую жертву.