Книга Нелюбимая жена-попаданка для герцога, страница 82 – Ульяна Соболева

Первый поворачивается палач. Потом — стражник. Потом весь народ, как по команде. Гул топота уже не гул — это грохот. И вот он: сотрясает камни, тревожит пыль. Летит, как гроза на копытах.

Я оборачиваюсь.

Скачут Человек двадцать. Нет, больше. Плотная шеренга всадников, плащи развеваются, сталь сверкает, словно молнии среди бури. И с ними, позади…ввалившиеся в строй не по уставу — крестьяне. Простые. С вилами, с топорами, с палками. Кто в рубахе, кто в мешке. Но с лицами — ох, с лицами, от которых бы отшатнулись и уставшие сборщики налогов.

А впереди — он.

Райнар.

Без шлема, как идиот. Ветер резкий, пронизывающий, с пылью и запахом дыма. И что он, спрашивается, думает? Он же болел. Совсем недавно! Температура под сорок, бред, холодные компрессы, а теперь вот — герой в броне, с непокрытой головой. Герцог, черт бы тебя побрал. Простудишься!

Скачет, как буря. Глаза сверкают. Лицо — из камня. Ни тени сомнений. Ни одного жеста колебания. Только ярость. Словно весь этот путь он ехал, глотая пыль, чтобы лично стереть в пыль тех, кто посмел поднять руку на его жену.

А у меня внутри — тёплое, тревожное и... странно глупое. Потому что стою связанная у столба, готовая умереть, а думаю: "Шапку бы надел, дурачок. Простынешь ведь снова."

И вот он подъезжает. Резко. Конь вздымается, сталь лязгает, толпа отскакивает, как будто перед самой стихией. И я знаю — сейчас будет гром.

Конь Райнара встал на дыбы, копыта взбили пыль и воронья крылья поднимавшейся паники. Один из стражников бросился вперёд — и получил сапогом в челюсть так, что у меня перед глазами мелькнули воспоминания о хорошем левом боксёра из участковой поликлиники. Райнар слез с коня, как воин с картин: быстро, точно, намеренно. И на его плече... Василиус.

Рыжий демон гордо восседал, как капитан штурмового судна на ветру. И главное —никого не смущало, что кот. На плече. В доспехах. Вернее, на плече доспехов.

При этом Василиус явно получал удовольствие от происходящего и ждал своей порции хаоса.

Первый удар меча — и стражника снесло как табуретку. Второй — рассёк воздух у уха одного из служителей, тот завизжал и побежал, сбросив сан и достоинство.

Люди в толпе — мои, спасённые, те, кто верил — вывалились вперед, кто с палкой, кто с вилами, кто с кухонным половником.

— Вперёд! — рявкнул Райнар. — Давайте! Наведите здесь порядок!

Агнесса появилась, как грозовое предупреждение из глубин сюжета. Метла в руках — не метла, а оружие массового поражения. Ею она размахивала с таким азартом, что один дворянин в кружевном воротнике визгнул фальцетом и полез под телегу.

— Я вам дам ведьму! Это ж герцогиня, не коза вам на празднике урожая! — шипела она, размахивая щетиной направо и налево. — Ведьма, говорите? А ничего, что у нас тут половина народа сдохла бы, если 6 не она, безмозглые кочаны!

Стража в панике. Кто-то пытался вытащить меня из верёвок — я чувствовала, как канаты слабеют. У кого-то за спиной лязгнула броня.

А потом — самое сладкое.

Телохранители короля — два надменных типа с позолотой и кислым выражением лиц — вдруг резко передумали участвовать в происходящем. Один развернулся, второй уронил копьё и закричал:

— Мы за порядок! Но не за смерть.

И исчезли в толпе вместе с королем. Буквально вынесли его на руках.

А Леди Эванна? АХ, эта змейка на бархатной подушке. Она что, будет ждать, пока народ вспомнит, кто травил слухи, кто шептал «а вы заметили, как она глядит на огонь»?