Книга Нелюбимая жена-попаданка для герцога, страница 72 – Ульяна Соболева

Дорога к столице была... длинной. В смысле, физически — не очень. Но морально — километры мерялись не колёсами, а мыслями. А их в голове моей крутилось, как в котле ведьмы (ну раз уж меня и так обвиняют — пусть будет образ соответствующий).

Карета тряслась на каждой кочке, как старческий коленный сустав на метео-шторме. Василиус уютно устроился у меня на коленях, подложив лапу под морду и тихо мурлыча. В нормальной реальности это бы действовало успокаивающе. В этой — больше напоминало: «Ты, хозяйка, сама вляпалась, теперь сиди и лечи».

— Серьёзно, — буркнула я ему. — Почему нельзя было в этой жизни родиться чем-то попроще. Скажем... булкой. На рынке. Всё понятно. Всё ясно. Пока не съели —ты на своём месте.

Василиус не ответил. Только фыркнул. Мол, не ной. Ты — герцогиня. Ты же хотела быть нужной? Ну вот. Получай.

Я отвела занавеску и выглянула в окно. За стеклом пролетали поля, редкие деревушки, весенние ручьи, капающие с подтаявших крыш. Небо было серым, как настроение Райнара, и, похоже, тоже собиралось выдать грозу. Очень символично.

И в тему.

Перед глазами всплыла сцена прощания: он стоит в коридоре, как изваяние из мрамора и командных комплексов. «Не поедешь». Ха. «Я не позволю». Ага.

Смешной он у меня. Мог бы уже понять, что Вайнерис, если решила, то даже факелом не остановишь.

Но всё равно... было немного тревожно. Не из-за короля. Из-за ловушки. Вся эта срочность, королевские печати, приглашение "именно меня" — всё это пахло так, как пахнет травяной сбор, если в него подсыпать капельку белладонны. Вроде знакомо... а на вкус — смерть.

Я вздохнула, придвинула к себе кожаный свёрток с лекарствами — на всякий случай — и посмотрела вперёд. Столица приближалась. В ней — дворец. А в нём — старый, больной, подозрительный король, леди Эванна и полный комплект весеннего безумия.

А Я? Я — просто женщина в карете. С котом, ящиком трав и нехилой способностью портить планы врагам.

Пусть попробуют.

— И всё-таки, — раздалось снизу, где распластался Василиус, делая вид, что он декоративная подушка с характером. — Ты идиотка.

— Очень приятно, Вайнерис. У тебя тоже выдающийся словарный запас для подушки с усами, — буркнула я, откидываясь на спинку и прижимая к виску пальцы .

Голова начинала гудеть, как самовар на ярмарке.

— Серьёзно. Ты едешь во дворец, либо притворяется, что умирает, либо действительно умирает, но только чтобы успеть обвинить тебя в ереси.

— Прямо утренний оптимизм. Ты на завтрак ел совесть?

— Я ел панику, приправленную здравым смыслом. Попробуй. Полезно для выживания.

— Ой, хватит. Меня официально вызвали. Королевская печать. Пергамент. Этикет.

Всё как ты любишь.

— Ага. До того момента, как ты подойдёшь к кровати Его Величества, а он вцепится в твою руку и зашепчет: «А-а-а, ведьма, убейте её настоем мандариновой корки»

— Василиус перекатился на бок, зевнул и добавил: — Или хуже: назовёт тебя лекаркой без диплома.

— Я тебе этот диплом покажу! — возмущённо прошипела я. — Если, конечно, когда-нибудь найду пергамент и время, чтобы его себе нарисовать.

— Вот именно. У тебя даже лицензии нет. Ты самозванка. Романовская Елизавета среди антисептиков.

Я прищурилась.

— Хочешь, я оставлю тебя в следующей деревне? Скажу, что ты говорящий демон.

Пусть попробуют тебя освятить.