Книга Нелюбимая жена-попаданка для герцога, страница 59 – Ульяна Соболева

— В лазарете... — пискнула служанка.

Он вошёл. И увидел меня.

Полулежащая. Бледная. Со спутанными волосами, потом на висках, с Василиусом лежащим на мне, как крест пушистой тяжести. Я моргнула. Один раз. Второй. И выдохнула:

— Ну надо же... пришёл... А я-то думала, тебя надо воскресить вместе с урожаем.

Он подлетел ко мне, схватил за плечи.

— Что ты натворила?

— Спасала... всех... — хрипло прошептала я, — как всегда:

— Ты. ты... на себе это испытала?! — голос у него дрогнул. И если бы я могла, я бы сейчас издевательски кивнула. Но мне хотелось просто... уснуть.

— Райнар... я не умираю. Просто... отдохну. Немножко. Часик. Может, два. Ну, или сутки. Ты главное — кота покорми.

— Господи, Вайнерис! — и впервые он сказал моё имя так, будто оно для него что-то значило. Будто оно не просто титул, а человек.

А потом — я ничего не слышала.

Потому что я отключилась.

И пока все думали, что я без сознания — я спала.

Сонно, жарко, сны путались, как клубки. Где-то Райнар звал меня. Где-то Василиус мяукал. Где-то я улыбалась..

Потому что пришёл он.

А значит, я могла себе это позволить,

Впервые. Расслабиться. И быть не только герцогиней.

А просто женщиной, которая пережила непоняную кустарную вакцину— и дождалась своего мужика.

Жар колотил меня, как будто я на сковородке. Лоб пылал, будто там разводили костёр и время от времени подкладывали в него сухие ветки моего терпения.

Простыня прилипла к телу, дышать было тяжело, как будто в лёгких поселилась кошка, и, судя по звукам, она была готичной и флегматичной.

— Агнесса... — хрипло прошептала я.

Та тут же метнулась к моей постели, словно я позвала не голосом, а колоколом по всем нервам.

— В лазарет... Иди туда. Посмотри, чтобы всех кормили. Кто умер — чтоб вынесли и сожгли, без разговоров. Постели менять, всё вываривать. Кого не занесли на список выживших — записать. В чистоте всё. Чистота, как в операционной. Если грязь — чума пляшет. Если порядок — чума думает. Пусть она боится. Поняла?

Агнесса кивала, почти плакала. Я махнула рукой — иди, мол, пока ещё мозги варятся не на полном огне.

И вот, когда я подумала, что могу наконец скончаться с достоинством и капелькой сарказма... он появился.

Райнар.

Герцог Муж. Стихийное бедствие в плаще. И — в чумной маске.

— Ты чего здесь?! — просипела я, не веря глазам. — Уходи. Немедленно. Не хватало ещё, чтобы ты сгорел от любви ко мне в прямом смысле!

Он молча подошёл ближе.

— Я серьёзно. Уходи, дурачок! Я заразная! Я — орудие массового поражения в юбке!

— Закрой рот, женщина, — рявкнул он, скинул маску, бросил её в сторону и присел на край постели. — Я сказал, никуда я не уйду.

— Райнар…

— Хватит. Что там за отвары надо давать?

Я моргнула.

— Ты... ты решил варить отвары?

— Я решил, что если ты ещё раз назовешь себя заразной, я тебя укушу. И тогда ты точно будешь не одна такой. Давай, что в первую очередь?

Я засмеялась. Хрипло, с надрывом, как ведьма после ста лет без кофе.

— Мед, ромашка, отвар ивовой коры... промывания... настой багульника. Но ты всё равно иди.

— Нет.

— Райнар.

— Нет.

— Ты — герцог.

— Ты — моя жена.

— Я сейчас — горячее одеяло, пропитанное потом и отчаянием! Уйди, пока не поздно!

Он взял мою руку. Не в перчатке. Своей. Настоящей. И приложил к своей щеке.

— Поздно было, когда я понял, что ты не просто умная. А ты — упрямая, дерзкая и... невозможная. И я не уйду. Хоть сгорю.