Онлайн книга «Королева праха и боли»
|
Горло мое пересохло от жажды – а ведь я почти два месяца не испытывала ее. – Да, но… Я сглотнула. Но – что? Разве мы уже не обсуждали это? В конце концов, они ждали нас здесь, вооруженные мечами, с недобрыми намерениями. И если бы я хотя бы высунула нос со двора, то сейчас стояла бы, сжавшись от страха, перед этими людьми. Может, даже перед этим оруженосцем. Триста два. За пять вдохов. Я ожидала, что Енош, приподняв бровь, заявит, что он и так проявил милосердие. Конечно, вскрытые вены не слишком быстрая смерть, но она все же лучше, чем висеть вниз головой на дереве с вырезанными глазницами, сделавшись кормом для воронья. Но он поднялся, пристроился рядом на кушетке и усадил меня к себе на колени. Погладил мою щеку, провел пальцем по уху – ласково, не торопясь, не глядя на шеренгу трясущихся от страха людей. А мальчишка меж тем начал всхлипывать. Триста два. За пять вдохов. Енош положил руку на мой живот: – Разве это не те же смертные, что в ответе за потерю нашего ребенка? Я инстинктивно наклонилась, защищая дитя, а Енош продолжал гладить мой живот кругами, как делала я сама десятки раз. – Да. – Да, – эхом повторил он, зажмурился и потерся кончиком носа о мой лоб, словно дыша мной. – Голова первосвященника окажется в моем троне до того, как снежный покров вырастет еще хотя бы на фут, я поклялся в этом. – Он открыл глаза и посмотрел на меня в упор. – И ты не должна винить меня в этом, Ада. – Я не виню. – Я понимала его стремление отомстить, понимала, что нам нужны трупы, понимала необходимость уничтожить тех, кто желает нам зла, но… – Я просто не уверена, что мои представления по-прежнему совпадают с твоими. Что будет с теми людьми, кто попадется тебе между этим полем и Элдерфоллсом? Между этим полем и верховным храмом? С невинными людьми? Фермерами на дорогах, женщинами, отправившимися за хворостом… Детьми, играющими в снегу? Ты пощадишь их, верно? – Невинными людьми… – Он помедлил секунду. – Скажи, маленькая, кто тебя преследовал? – Священники. – А кто отдал приказ? Я сглотнула. – Первосвященник Декалон? – Да. А скажи, кто тебя убил? Кто всадил нож? Священник? Солдат? Я покачала головой, чувствуя, как саднит под ложечкой: до меня начал доходить смысл вопроса. – Люди. – Люди… – вновь повторил он за мной, гладя большим пальцем по щеке, словно вознаграждая за наконец-то усвоенный страшный урок. – Вот они невинны – миг – а вот уже и грешны. Мужчины, женщины… Даже больные, старые, слабые, даже мальчишки, влезающие на своих сестер. Смертные – существа непостоянные. Значит, он не пощадит никого. Странный звон раздался в моих ушах, в голове все завертелось, смешивая неповинность и вину в один запутанный клубок. – Но если я буду просто стоять и смотреть, как трупы загрызают хромающего по улице полуслепого старика, разве я не сделаюсь от этого тоже… грешной? – Ты? – Енош стиснул мои виски, словно пытаясь удержать водоворот моих мятущихся мыслей, не дать им вырваться из-под контроля. – Разве ты не боролась со мной целый месяц, пытаясь заставить подарить покой подлецам? Ада, разве ты не пыталась спасти их всех? – Да. И заплатила за это жизнью. И ребенком. Тем, кого я обещала защитить. Тем, кого защитить мне не удалось. – Тебе тоже придется сделать выбор, маленькая. Скажи, любовь моя, кто должен получить жизнь? Эти смертные – или ты? Эти смертные – или наш ребенок? – Последовала секундная пауза. – Потому что и то и другое разом невозможно. |