Книга Королева праха и боли, страница 53 – Лив Зандер

Я покосилась на врата.

И рванулась туда.

Но прежде, чем моя нога оторвалась от земли, Енош поймал меня за талию и притянул к себе, к своему горячему, пылающему телу.

– Успокойся.

Ярость сжигала меня, я уперлась кулаками в его грудь в попытке оттолкнуть.

– Отпусти меня!

– Никогда. – Он до боли стиснул меня, погружая в запах припорошенного пеплом снега. – Зови это одержимостью или жестокостью. Хотя сам я близок к тому, чтобы назвать это совершенно иначе.

Из глубин моего горла вырвался крик, я дергалась и извивалась, изо всех сил борясь с его хваткой, с его умопомрачительным жаром. Но, как я ни сопротивлялась, он лишь сжимал меня крепче.

– Тш-ш… – раздалось у моего уха. – Пожалуйста, прости меня.

Это его шипение и то, что он снова осмелился просить прощения, лишь распалило мою злость, превратив ее в неудержимую ярость. Я корчилась, била его локтями, лягалась, колотила кулаками по его груди, словно одержимая, ничего уже не соображая.

Слишком много всего навалилось на меня.

Слишком.

Шок смерти, ребенок в утробе, горькое одиночество жалкого существования, чреватого всеобщим презрением… Я ничего этого не заслуживала. Я устала от того, что все вокруг помыкают мной, как рабыней, как скотиной!

– Я поддался гневу, потому что ничто не пугает меня так, как мысль о том, что я могу потерять тебя. – Голос Еноша сделался хриплым, дрожащим. – Но я не должен был этого делать. Прости меня.

– Ты похоронил меня!

Хлоп.

Голова Еноша дернулась, на правой щеке быстро наливался багрянцем отпечаток четырех пальцев. Я его ударила.

Замерла я лишь на секунду, а потом вскинула подбородок:

– Ну, давай. Брось меня в яму! На двадцать дней… На месяц!

Он сглотнул.

Положил ладонь на мой затылок. Притянул к себе и прижал лицом к колотящемуся сердцу. Скользнул губами по моему уху:

– Я люблю тебя.

Слова его что-то сломали внутри меня. Ноги мои подогнулись. Я не желала его любви – слишком она болезненна, слишком непредсказуема, слишком – чертовски – разрушительна.

Енош прижимал меня к себе, пытаясь удержать, но ноги мои окончательно отказали, и он в конце концов сдался и мягко опустил меня на землю, усевшись вместе со мной, продолжая обнимать и успокаивать.

– Я тебя ненавижу. – За то, что он держал меня именно так, как мне было нужно, вместо того чтобы быть холодным и безразличным, превращая меня в жаждущую, дрожащую размазню.

– Пускай ты будешь ненавидеть меня вечно, лишь бы была рядом, – губы его коснулись уголка моего рта, целуя, потом он перекинул одну мою ногу через свою, так что я оседлала его. – Но позволь мне, по крайней мере, любить тебя.

Я содрогнулась всем телом – от того, как он прижал меня к твердой, очень твердой выпуклости.

– Нет!

– Т-с-с-с… – снова прошептал он. – Разве не этого ты хотела? Разве не этого жаждала? Моего поцелуя? Моего внимания? Жара моего члена меж твоих ног?

Я извивалась в его объятиях, я била и царапала его всюду, куда дотягивалась. Разум мой утонул в ярости. Красные полосы теперь бороздили его шею и подбородок. А я визжала, визжала, как банши.

Возможно, я и выбралась из могилы, а вот мой здравый рассудок явно остался там. А может, я хотела, чтобы он отомстил мне – ударил, выпорол, похоронил. Все что угодно, только бы скрыть то, как меня тянуло к нему, как я хотела, чтобы он сжимал меня крепче, когда я двигала бедрами, подаваясь навстречу ему.