Книга Калифорнийская душа исекайнулась в Украине, страница 19 – Христина Холод

Это было одновременно жалко и… как-то дико очаровательно в своей абсурдности.

Мавка слушала.

Слушала молча, склонив голову набок. Она дала ей выговориться.

А потом, когда Зинаида сделала вдох, чтобы начать новую тираду о налоговой реформе…

ХРЯСЬ!

Мавка нанесла удар. Не кулаком. Просто ладонью. Короткий, точный, сокрушительный удар в солнечное сплетение.

Изо рта Зинаиды вырвался тихий, жалобный звук, похожий на звук, с которым сдувается воздушный шарик. Глаза закатились. Она просто сложилась пополам и начала оседать на землю.

Мавка не дала ей упасть.

Она подхватила ее, как куклу. Перекинула через плечо, как мешок с картошкой, и похлопала по жопе.

– Болтливая, – констатировала она.

Потом она повернулась ко мне и к Троянде.

– Полетит с нами.

Она не объяснила.

Она не сказала куда.

Не сказала "в космос".

Она просто сказала: "Полетит с нами".

Но я поняла.

И, глядя на бесчувственное тело богатой, идеалистической блондинки на плече у Мавки, я увидела четвертого члена нашего экипажа.

Я не знала, будет ли она новым подопытным, или новым ассистентом, или просто… пассажиром.

Я знала лишь то, что ракета Мавки была рассчитана на троих.

Кажется, наш полет будет немного… тесным.

Но, судя по выражению лица Мавки, это ее нисколько не беспокоило. Она любила, когда в ее сумасшедшем доме становилось людно.

Ночь мы провели в одном из схронов Мавки, слушая, как догорает столица. Крики давно стихли, остался только гул огня и треск деревянных балок. Зинаида, или как ее там, пришла в себя, но, к удивлению, не кричала. Она сидела, закутавшись в остатки своего шелкового платья, и молча смотрела на зарево. Шок, кажется, перешел в стадию тихого, замороженного ужаса.

Следующий день начался странно.

Даже для нас.

– Готовимся к полету! – объявила Мавка, пока мы завтракали тем, что нашлось в ее запасах.

– Какой полет? Куда? – прошептала Зинаида. Ее голос был хриплым и едва слышным.

Мавка ее проигнорировала.

После завтрака она подняла меня и Троянду на ноги.

– Надо подготовить ваши вестибулярные аппараты, – заявила она с видом опытного инструктора по подготовке космонавтов. – Наша "пташка" немного… трясет при взлете. Не хочу, чтобы вы мне там обблевали всю кабину. У Рыжей с этим и так проблемы.

Прежде чем я успела спросить, что, блядь, это значит, она схватила меня и Троянду за руки.

И начала нас крутить.

Изо всей, блядь, силы!

Как центрифуга. Мир превратился в размытое пятно из цветов, лиц, стен пещеры и потолка. Я слышала радостный визг Троянды – эта сучка, кажется, нашла новую любимую карусель. Я же чувствовала, как мой завтрак из кореньев и моркови начинает свой собственный полет вверх по пищеводу.

Через пять бесконечных, тошнотных минут она остановилась.

Я упала на землю, как мешок. Все вокруг меня качалось и плыло. Троянда, с румяными щеками и счастливой улыбкой, упала рядом.

Зинаида, наша принцесса-в-беде, смотрела на все это с ужасом.

– А… а меня? Меня вы не будете готовить? – несмело спросила она.

Мавка глянула на нее холодно.

– А тебя не жалко, – просто сказала она. – Я к тебе еще не привыкла.

Зинаида замолчала. В ее глазах промелькнуло что-то похожее на обиду. Обиду! У этой девушки только что сожгли родной город и похитили ее, а она обижается, что ее не включили в программу пыток-тренировок! Человеческая психика – это, блядь, самая удивительная вещь во вселенной.