Книга Баллада Пепла и Льда, страница 96 – Анна Платунова

Внезапно мою шею сзади обожгло болью. Я вскрикнула и потрогала горящее место. Ладонь сделалась мокрой, и я с изумлением обнаружила на пальцах кровь.

— Прекратить поединки! — крикнул Лед.

По шее за воротник сбегали горячие струйки. Я растерянно оглянулась, пытаясь понять, кто меня ранил, но и кадеты, стоящие неподалеку, — Веела, Рон, Мейви и Миромир — сами выглядели расстроенными и озадаченными.

— О Аля… — протянула Фиалка, и в ее глазах набухли слезы.

— Да все… нормально… — прошептала я, сглотнув.

На самом деле это был только первый порез в череде многих, которые нас ждут впереди. Лезвия специально затупили, чтобы они не сильно травмировали нас.

Лед схватил с бортика банку с мазью и через миг очутился рядом со мной. Приподнял косу на затылке, разглядывая рану. Его крепкие пальцы зарылись в волосы на моей макушке, придерживая голову, а другой рукой он опустил вниз воротник, освобождая порез. От его прикосновений по коже табуном побежали мурашки. Я сказала себе, что это от страха: мой враг стоял так близко, я ощутила себя маленькой и беззащитной в его руках.

— Там все очень плохо? — не выдержав, спросила я.

Я вовсе не хотела показывать слабости. Только не ему. Вот только против воли вздрагивала от осторожных прикосновений.

— Ничего страшного, Дейрон, — сказал он неожиданно мягко. — Царапина.

Мятная прохлада заживляющей мази убрала боль. Мы не могли нарадоваться этому магическому снадобью: благодаря изобретению целителей неглубокие раны и порезы полностью заживали за два часа. Когда вечером я залезу в душ, чтобы смыть с себя кровь и пот, от царапины не останется и следа.

— Штрафной балл? — усмехнулась я.

— Само собой, Дейрон! — Голос Эйсхарда вновь сделался насмешливым. — Кадеты, давайте сегодня постараемся израсходовать не всю мазь.

К концу тренировки порезом на руке обзавелся Ронан. Миромира чиркнули лезвием по щеке, но он отказался от снадобья, заявив, что давно хотел заиметь боевые шрамы.

— Не надо, ты и так красивый, — сказала Мейви.

Командир звена расцвел, а нам всем сделалось очевидно, что между ним и хрупкой Мейви завязались отношения.

Мы едва-едва шевелили стиками, но взмокли от напряжения. За оставшийся месяц эфоры должны подготовить нас к зачету. Перед комиссией мы уже не сможем барахтаться как полудохлые рыбы, должны будем бодро скакать и отбивать удары.

— Во время зачетных поединков на лезвия нанесут яд? — спросил Ронан.

— Нет, — ответил эфор Хоффман, и мы все не сдержали вздоха облегчения. — Отравленные лезвия со второго семестра, когда начнутся схватки с тварями. Ну, что притихли? Боитесь? Трусов съедят первыми!

— Вранье, никого не съедят! — махнул рукой Лесли. — Вы специально нас пугаете.

— Вранье? — рявкнул Лед. — Кадет Лейс, вы опасно заблуждаетесь. Вместе со мной в Академию поступили сто тридцать девять человек. До второго курса дошли сто двадцать пять.

Мы притихли. Порез у меня на шее снова неприятно заныл. Люди погибают. Мы знали об этом и раньше, но заталкивали эту мысль поглубже, старались не думать о плохом. Эйсхард в чем-то прав: нельзя забывать, как опасно в Тирн-а-Тор.

— Стики на бортик, — приказал Лед. — Тренировка закончена.

— Есть хочется зверски! — сказал Ронан, потягиваясь. — Сейчас ка-ак наедимся!

— Тебе бы лишь бы поесть, — хмыкнул Миромир.