Книга Баллада Пепла и Льда, страница 76 – Анна Платунова

Лед подошел к видимой ему одному черте и встал у нее, ожидая, пока мы подтянемся.

— Кадет Ансгар, вперед. — Он приглашающе кивнул Вееле на выход. — Кадет Толт, приготовься.

Фиалка шагнула вперед и исчезла, чтобы в ту же секунду вывалиться из пространственного кармана и каверны времени на тренировочном полигоне. Мы сделали это! Мы преодолели полосу препятствий!

Растворился в воздухе Ронан, следом за ним — Лесли. Я двинулась было за ним, но Эйсхард крепко ухватил меня за плечо чуть выше локтя и дернул назад, останавливая. Развернул к себе.

— Не смей на меня так смотреть! — процедил он, прожигая меня взглядом, от которого мороз бежал по коже.

Я заморгала, не понимая.

— Смотреть так, будто тебе меня жаль! Я! Не нуждаюсь! В твоей! Жалости!

Каждое слово ударяло меня наотмашь. Хотя ведь он даже не кричал: говорил громким шепотом.

Наверное, со стороны мы смотрелись как пара близких друзей. Как пара любовников, застывших в интимной позе. Эйсхард положил ладонь на мою скулу, погрузил пальцы в волосы и наклонился, глядя мне в глаза. Этот жест мог показаться непосвященному человеку проявлением нежности, а шепот — признаком страсти. На самом же деле Лед боролся с желанием прямо сейчас сломать мою тонкую шею.

— Я…

Он не слушал.

— Два года назад твой отец приезжал в Академию. Выступал перед кадетами. Поднимал боевой дух. — В голосе Эйсхарда сквозила злость. — Знал бы тогда — убил бы на хрен! А я, придурок малолетний, смотрел на него во все глаза. Думал — вижу перед собой живого героя.

Пальцы его руки слегка сжались. Я сглотнула.

— Ты так похожа на него, Дейрон! Те же глаза. Нос. Губы. Мимика. Я смотрю на тебя, а вижу его. Ублюдка, погубившего мою семью. Как мне не задушить тебя, Дейрон? Ответь? Может, ты знаешь? Как заглушить в себе эту ненависть?

Я часто дышала, лишь бы не расплакаться. Как только я могла поверить, что в Эйсхарде есть что-то человеческое? Живое?

— Я похожа на него? Пусть так! Я действительно дочь своего отца! — крикнула я, потому что сдерживаться не было уже никаких сил. — Так чего ты пялишься на меня постоянно? Не смотри, если я так тебя бешу! Но нет же, стоит мне повернуться, я постоянно! постоянно! ловлю на себе твой гребаный взгляд!

Он отдернул руку, будто коснулся горячих углей.

— Иди!

Я вывалилась из пространственного кармана сама не своя. Ни Ронан, ни Веела не заметили, что я задержалась чуть дольше: для них прошла всего секунда. Следом вышел Эйсхард.

— Ты чего такая бледная? — спросила Фиалка.

— Ничего, просто устала…

Помощники из числа второкурсников проводили нас к столам, накрытым для перекуса: сыр, крекеры, напитки. Здесь же на поле расстелили маты и тюфяки, набитые соломой, которые притащили из тренировочного зала. На них растянулись кадеты, уже прошедшие испытания, ожидая, когда эфоры освободятся и разберут свои группы.

Лесли и Ронан тут же принялись обсуждать с однокурсниками полосу препятствий.

— Чуть ногу не отгрыз! — тыкал пальцем в повязку на голени Ронан. — Я думал: все, конец мне пришел!

— Я руки стесал до мяса, пока бревно держал! — хвастался Лейс.

Теперь, когда опасности остались позади, парни не торопились к целительнице, чтобы залечить боевые раны: тогда нечем будет гордиться.

Я не стала слушать, перебралась подальше, села, облокотившись на тюфяк. Со своего места я видела, как Эйсхард снял куртку, умылся над ведром, закинул в рот пару крекеров и запил водой. Потом подошел к навесу, к целительнице, позволяя ей намазать ему руки заживляющей мазью.