Книга Хозяйка старой пасеки, страница 81 – Наталья Шнейдер

Я не стала спорить: видно было, что эта тема ему неприятна. Обвела рукой вокруг себя — магический огонек, зажженный Стрельцовым, осветил лавки, оставшиеся с вечера тазы и даже полное ведро чистой воды, которое мы с вечера поленились унести в кухню, решив утром поручить это Герасиму.

— На печи, должно быть, кипяток еще не совсем остыл. Я сейчас принесу и поищу для вас в кладовой что-нибудь вроде халата: все остальное вряд ли на вас налезет.

— Не утруждайтесь, — вежливо улыбнулся он. — Я вполне в состоянии нагреть кувшин кипятка.

— Но вы сражались и, возможно, устали.

— Какое там сражение! — Теперь его улыбка выглядела вполне искренней. — Так, перебросились парой огневиков. Даже прощупать друг друга не успели: появились вы с топором и пистолетом.

Я рассмеялась:

— Представляю, как это выглядело со стороны.

— Очень внушительно. Подозреваю, наш тать сбежал от вас, а не от меня.

Я хихикнула. Умеет польстить, зараза!

— А что это так дымило?

— Подушка, насколько я успел увидеть. Очень сообразительный мерзавец: минимум магии — и какой впечатляющий результат! Как и с нюхательными солями.

Может, это все-таки не Савелий? Управляющий не показался мне сообразительным. Или это он не видел в забитой Глаше настоящего противника?

Стрельцов протянул мне шаль.

— Спасибо. И, правда, не утруждайтесь. С водой я разберусь, и в своей рубашке мне будет вполне… — Он хмыкнул, разглядев, в каком состоянии его рубаха.

— Думаю, что все же не вполне. Я поищу что-нибудь. Спокойно приводите себя в порядок и приходите в столовую: после такой пробежки по холоду вам просто необходим горячий чай с медом. — Я улыбнулась. — Настоящий хатайский не обещаю, но смородины с земляникой — сколько угодно. И малиновая наливка. Не хватало еще, чтобы вы простыли, будучи при исполнении.

— А теперь давай займемся тобой, — сказала я Полкану, закрыв дверь в помещение, где остался Стрельцов.

Пес вопросительно уставился на меня.

— Во-первых, кровь надо смыть, пока не высохла намертво, а во-вторых, посмотрим, что там с твоей раной.

Полкан встряхнулся, будто давая понять, что все замечательно и его ничего не беспокоит. Я покачала головой.

— Нет уж, Надо убедиться, что все в порядке. Много времени это не займет.

В самом деле, если нужно накладывать швы, то мне это сделать нечем, придется завтра — или уже сегодня — посылать за доктором. А если достаточно повязки, то, опять же, наложить ее недолго… Или и тогда придется посылать за доктором? Циркулярная повязка на шею — дело очень сомнительное: где рана, там и воспаление, а где воспаление — там отек. Значит, понадобится что-то вроде лейкопластыря, а пока я не нашла в доме ничего даже отдаленно напоминающего аптечку. Впрочем, на что приклеить повязку, я соображу, вариантов море: от банального белка или желатина до сосновой живицы. Кажется, в парке я видела не только липы.

Я плеснула в миску воды и, вооружившись тряпицей, начала стирать кровь.

— Сейчас все отмоем, а то нехорошо такому красавцу в кровище ходить, — заворковала я. Смысл слов пес вряд ли поймет, но тон голоса должен был хоть немного его успокоить: мало кому нравится, когда лезут смотреть свежие раны. — Такому умнице. Как же мне повезло, что ты сюда приблудился.

Полкан покосился на меня, приоткрыл пасть и высунул язык, часто дыша. И кто сказал, что собаки не умеют улыбаться, — вот же, прекрасно улыбается!