Книга Непокорная невеста, или Аджика по - попадански, страница 55 – Хелен Гуда, Агния Сказка

Геннадий презрительно хмыкнул, словно старый ворчун, недовольный моей наивностью. Перо на его голове чуть взъерошилось от его презрительного настроения.

— Рано радуешься, Аэлита, — прокаркал он, ловко подхватив сухарь клювом. — Это всего лишь первый день. Завтра торговля может и не пойти. Люди любопытство свое удовлетворили и больше не придут. А твоя аджика им, может, и вовсе пережгла все нутро.

Я только посмеялась над его опасениями. Он всегда был таким пессимистом. Вечно найдет повод для грусти и мрачных мыслей. Наверное, сказывается его жизнь вблизи людей. Видел он всякое.

— Ну что ты такое говоришь? — возразила я, качая головой. — Все хорошо складывается. Не стоит думать о плохом, а то беду накличешь. Надо верить в лучшее. Нельзя все время жить в страхе.

— Верить-то надо, — проворчал Геннадий, — но и бдительность терять нельзя. Люди — народ переменчивый. Сегодня хвалят, а завтра камнями закидают. Особенно если ты им аджики слишком много нальешь. Или слишком мало, — и Гена то ли хмыкнул, то ли каркнул, я не поняла.

Я махнула рукой, показывая, что не хочу продолжать этот разговор. Не собиралась я позволять Геннадию портить мне хорошее настроение своими мрачными прогнозами. Сегодня был хороший день, и я намеревалась насладиться этим моментом.

— Все, Геннадий, хватит ворчать. Лучше помолчи, а то я из тебя суп сварю, — шуточно пригрозила я ворону, который от возмущения аж крыльями замахал и бросил в мою сторону гневный взгляд. — Хотя, наверное, бульон из тебя будет горчить, да и костлявый ты сильно.

Ворон только фыркнул в ответ и отвернулся, показывая мне свое недовольство. Я снова посмеялась и вернулась к домашним делам. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая реку в багрово-золотые тона, и нужно было успеть еще многое сделать до наступления темноты.

Пошла в огород, что раскинулся за домом до самой реки. Земля была сухая, и растения нуждались во влаге после жаркого дня. С удивлением заметила, как много всего поспело: помидоры покраснели, наливаясь соком, огурцы радовали урожаем, да и кабачки выросли до огромных размеров, грозясь лопнуть.

— Вот это да! — воскликнула я, осматривая свой урожай. — Завтрашний день надо посвятить новым заготовкам, иначе все это добро испортится.

Наполнив ведро водой из колодца, принялась поливать грядки, наслаждаясь запахом свежей земли и душистой зелени петрушки. Вода приятно холодила руки, а воздух был наполнен ароматом спелых овощей и речной свежести. Закончила полив уже в сумерках, когда на небе начали появляться первые звезды, словно рассыпанные бриллианты на темном бархате.

Уставшая, но в хорошем настроении, я направилась в дом. Быстро поужинала остатками вчерашней каши, прибралась на кухне, напевая себе под нос незатейливую мелодию, и, завалившись в кровать, моментально уснула. Предвкушение завтрашних хлопот и радость от успешного дня переполняли меня. Я и не заметила, как провалилась в глубокий безмятежный сон. Ночь окутала мой маленький домик своим темным теплым покрывалом, а Геннадий, усевшись на самой высокой точке крыши, внимательно сторожил мой сон, настороженно наблюдая за тихими водами реки.

Первые лучи солнца, прокравшись сквозь щели в ставнях, щекотнули мои веки, выманивая из объятий сна. Я сладко потянулась, чувствуя, как приятная усталость от вчерашних хлопот мягко разливается по телу. Новый день всегда начинался одинаково: с легкой дрожи волнения, как перед первым шагом на неизвестной тропе, с трепетного предвкушения чего-то нового, неизведанного. Это как чистый лист бумаги, ждущий, чтобы на нем нарисовали картину жизни. Сегодня же этот «лист бумаги» был особенно многообещающим — День Великих Консерваций. Так я его сама окрестила, увидев вчера, сколько всего уже поспело.