Книга Поцелуй принца, страница 138 – Джулия Лэндон

Кто-то приглушенно ахнул. Лео же едва не рассмеялся в голос. Были времена, когда он первым возмутился бы подобной дерзостью с ее стороны, но сегодня он лишь откинулся на спинку стула, наслаждаясь от души. Эта женщина категорически отказывалась следить за своим языком. Его восхищало ее стремление всегда говорить одну только правду.

Вот и сейчас она вызывающе посмотрела на тех, кого шокировали ее слова.

– Прошу прощения, я выразилась чересчур прямо? Пожалуй, мне все-таки не стоило высказывать вслух то, что, как нам всем известно, является истинной правдой, – и она негромко засмеялась.

– Каролина, – строгим голосом обратился к ней дядя. – Думай, что говоришь.

– Хорошо, дядя. – Улыбнувшись, она подалась вперед. – Но чьи чувства я должна щадить? Если кому и следует обижаться, так только мне, разве нет?

– О боже мой! – воскликнула леди Хогарт, возведя очи горе.

– То, что вы говорите, может быть правдой, леди Каролина, – заявила Гусыня. – В конце концов, единственная причина, по которой всем в Лондоне известна величина вашего приданого, заключается в том, что вы сами об этом рассказываете.

– Только не я. Впрочем, не могу сказать того же о моем брате.

Кто-то из сидящих за столом коротко рассмеялся.

– В таком случае меня, например, нисколько не заботит размер вашего приданого, леди Каролина, – клятвенно заверил ее лорд Лэдли.

– Полагаю, принца Леопольда это тоже нисколько не заботит, не так ли? – осведомилась Гусыня и улыбнулась Лео. – По сравнению с теми суммами, которыми он распоряжается, ваше приданое выглядит смехотворным.

Леди Дебридж, сдавленно фыркнув, сказала:

– Принц не принадлежит к числу ее поклонников, Кэтрин.

– Как я уже говорил, – вновь вмешался в разговор Лэдли, – мне нет дела до размера вашего приданого.

– Благодарю вас, милорд, – ответствовала Каролина.

– Как бы то ни было, я согласен с леди Каролиной, – негромко проговорил виконт. – Приданое – важная часть брачной сделки, и размер его следует принимать во внимание. И любой джентльмен, который утверждает обратное, просто обманывает сам себя, – продолжал он, демонстративно глядя на Лэдли.

– Но приданое не может служить заменителем любви! – заметила леди Хогарт.

– Пожалуй, не всегда, – вновь высказался лорд Эйнсли.

Лео разглядел смешинки в глазах Каролины. Она явно получала удовольствие оттого, что разожгла этот маленький пожар.

Когда с едой было покончено и гостям предложили вернуться в гостиную, Лео откланялся. Он тихонько попрощался с сэром Уолтером и поблагодарил его. Перешагнув порог гостиной, он едва не столкнулся с Каролиной и еще одной женщиной, имя которой уже благополучно позабыл.

– О! – воскликнула Каролина и улыбнулась ему. – Вы уже уходите?

– Да.

– Прошу прощения, – сказала стоявшая рядом с Каролиной женщина и юркнула в гостиную.

Каролина отреагировала на ее бегство удивленным смешком.

– И что, по-вашему, это должно означать? – Она вновь одарила его улыбкой. – Надеюсь, вечер вам понравился, Ваше Высочество.

Ему отчаянно хотелось поцеловать ее.

– Еще как!

Ему хотелось взять ее за руку и увести отсюда. Ему хотелось уложить ее в постель и медленно раздевать.

– Передать Беку, что вы еще заглянете к нему?

Он не ответил. Ему вдруг стало трудно дышать. Он знал то, что не было известно ей, – очень скоро он уедет, причем с пятью женщинами, если сумеет все сделать правильно. И, уехав, он едва ли когда-нибудь вернется в Англию. А если это и случится, то очень нескоро. И смысла заезжать в дом под номером 22 по Верхней Брук-стрит больше не было, разве что для того, чтобы поцеловать ее. Ему так хотелось прижать ее к себе и поцеловать, что сердце его разразилось барабанным боем, грозя выскочить из груди.