Книга Эпоха героев, страница 231 – Нира Страусс

— Ты будешь молить о пощаде за своё предательство, мальчишка. Я приютил тебя, когда твои родители сдохли как собаки из-за Братства, и пообещал месть в обмен на верность. Всё это время я давал тебе именно это. И у меня есть особое место для тех, кто бросает своего короля в решающий момент. Ты больше не часть Инис Файл!

Оберон тяжело вздохнул:

— Ну что ж, мы и сами собирались уйти; «Оберон и Компания» прекрасно справятся без вас. В конце концов всё сводится к одному: к твоей легитимности как короля фейри. Ты им являешься? — Пока он говорил, то легко сбросил рубашку и бросил её на землю. Его бледная кожа впитывала тусклый свет, а спрятанные мускулы перекатывались при движении. — Интересно, что станет с Инис Файл, если притязания их лидера окажутся пустышкой.

— Ты никогда не узнаешь ответа на этот вопрос, — прорычал Волунд.

— Правда? Ну, посмотрим.

Кинжал Гвен блеснул, когда Оберон повёл им. Он стоял к нам спиной, и мы не видели, что именно делал, но по искажённому отвращением лицу Волунда я догадалась — нечто ужасное. На мостовую упали густые капли крови. Потом целый поток.

Его косы колыхнулись — и что-то рухнуло на землю.

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы понять: этот безобразный бледный лоскут был кожей Оберона. А на ней — татуировка.

Он содрал её с себя.

Я раскрыла рот ровно в тот миг, когда сияние залило всю улицу. Я развернула тьму, чтобы защитить нас, сотворив крепкую стену, но… Свет проходил сквозь неё. И он не был враждебным. Повсюду хлынула магия, пахнущая дубом, омелой и мятой. Она в один миг пресекла бурю песка.

Аланна!, — крикнул Мэддокс в моей голове. Я ощущала лишь его руку в своей и тело Каэли, прижатое к моей спине.

Я в порядке. А ты?

В порядке.

Когда свет отхлынул, на месте Оберона стояло сияющее существо. Чуть выше ростом, явно шире, волосы спадали до бёдер тяжёлыми серебристыми косами.

Но самое поразительное — великолепные рога, выходящие из его головы и висков, бросающие вызов самой гравитации.

Кто-то позади меня ахнул, и сияющий повернул голову.

И это был, чёрт возьми, Оберон.

Рога в точности повторяли мозаичный образ короля Паральды. Длина, толщина, замысловатые узлы, вплетённый вереск… И белоснежный цвет, чистый, без единого изъяна. В тон его волосам, коже и глазам. Всё его существо было больше, чем просто сидхи, — символ. Сияние, от которого щурились глаза, но трепетало сердце.

Я знала, что никогда не скажу ему этого, но, чёрт побери.

Это было величественно.

Оберон лениво моргнул, глядя на меня.

— Осторожно. Если смотреть на меня слишком долго, ребёнок появится у тебя в утробе.

Я была так потрясена, что даже не нашла места для отвращения.

Сияние, исходившее от Оберона, было сродни силе, что вырвалась из Орны, отгоняя демонов. Волны первобытной мощи рассекали воздух, охватывали Волунда и его войско.

Большинство не смогло устоять перед этой магией. Они падали на колени, смиренные и зачарованные, покорённые тем, что было сильнее их самих. Тем, что проникало в сердце и заставляло дрожать. Один за другим они склонялись перед господством Оберона, которому достаточно было лишь стоять и смотреть.

Сыновья Волунда сопротивлялись дольше. Сивад скривился в муке, прежде чем пасть, Ран и Цефир стиснули зубы, пока их фейри-кровь не вынудила признать очевидное.