Книга Тайна двух лагерей, страница 160 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Она поджала губы и вздернула подбородок. Попытку начать разговор можно было считать проваленной.

– Но я помню Антона Зайцева, – неожиданно улыбнулась Эмма. – Симпатичный рыжий паренек. Не слишком высокий. Немного нагловат, но умел вовремя остановиться. Вот его я бы никогда не назвала блатным. А таких у нас было немало, поверьте. Антон хорошо рисовал, он был старателен и умел работать в отличие от других. Особенно хорошо ему удавались пейзажи. Знаете, такие неприхотливые, которые часто пишут, чтобы набить руку, а никак не из-за их глубоко спрятанной красоты. А вот Антон умел находить эту красоту и раскрывал ее в мельчайших деталях. В каплях росы на травинке, в отражении звезд в человеческих зрачках, в едва заметной тени в области ушной мочки. Он пробовал себя в портретах, кажется, но точно я утверждать не буду. Ну что еще? Наверное, этого хватит. Да, я помню Антона. Как он там?

– А… Нормально. – Стас натянуто улыбнулся. – Пишет свои пейзажи. Ездит на рыбалку.

– Рада за него, – отчеканила Эмма Генриховна. – Итак, молодые люди?

Гуров пояснил суть простыми словами: кто-то превращает людей в обездвиженных кукол, вероятно с помощью наркотического вещества, после чего использует их в качестве материала для создания объемных «картин». Для этой цели у него имеется специально оборудованное место, антураж которого выглядит, мягко говоря, очень страшно. Никаких физических увечий преступник своим жертвам не наносит. Наоборот, после того как достигает своей цели, он перемещает их в относительно безопасное и безлюдное место, не тронув ни документов, ни денег. Две жертвы запомнили его под именем Алексей. Может быть, Эмма Генриховна вспомнит, были ли у нее ученики или знакомые с такими наклонностями?

– Это не наклонности, а отклонения, – строго поправила Эмма. – «Живые картины» прекрасны, и те, кто работает в этом направлении, должны многое знать и уметь. Модели подбираются к каждому проекту отдельно, с этим очень строго, а их согласие обязательно. Да, бывает и полное обнажение, если это необходимо по замыслу, но автор никогда не допустит, чтобы раздетая модель демонстрировала свои интимные места. Они должны быть скрыты под какими-то деталями. Иначе это уже порнография. Что касается студента по имени Алексей, то я знала двух студентов с таким именем. Но один сейчас за границей, уехал еще в начале перестройки и назад не возвращался, а другой утонул во время летних каникул. Оба не проявляли никакого интереса к обнаженной натуре. А вот фамилий я не запомнила. Но первый, который эмигрировал, сменил фамилию. Сейчас он Колман. Но раньше у него точно была другая.

– Вы точно знаете, что первый уехал из страны?

– Абсолютно в этом уверена, он и сейчас там. Нашел меня в интернете, написал. Мы часто общаемся онлайн. Он болен и с трудом передвигается. Зарабатывает на жизнь тем, что делает миниатюрные копии известных полотен. Такие, знаете, чтобы на кухню можно было повесить. Нет, я бы не стала его в чем-то подозревать.

Итак, они снова ни к чему не пришли. Эмма Генриховна быстро расправилась с вопросами, без лишних подробностей, в воздухе витала некая недоговоренность. У Гурова было четкое ощущение того, что он о чем-то забыл, что-то упустил, но в голову ничего не приходило. Похоже, Стас Крячко чувствовал то же самое. Он поднялся с дивана, подошел к стеллажу и указал на одну из фотографий.