Книга Ты вернешься!, страница 77 – Галина Чередий

Месяц и еще три недели длилось мое бесшабашное счастье, в которое я проваливалась все глубже. Днем я погружалась в дела и заботы стаи, помогала отцу с обузданием молодняка, следила за тренировками юных саргов и обучала их сама, разбиралась в спорах и неизбежных стычках среди Курта, но на самом деле ждала наступления позднего вечера. И тогда срывалась прочь, путая следы и, как чудилось, распугивая всю живность вокруг предвкушающим грохотом собственного сердца. “К нему-люблю-люблю-к нему!” гремело в моем пульсе. А Рус стал встречать на берегу, вышагивая уже в нетерпении и высматривая меня, как если бы дожидаться меня ему становилось все труднее. Он бросался навстречу в воду, что тут же едва не вскипала вокруг нас, настолько жарким было его приветствие и мой на него отклик.

Едва утолив первый голод по друг другу, мы буквально поминутно рассказывали, как прошел день врозь, перемежая слова бесчисленными поцелуями, потом или закрывались в берлоге Руса или отправлялись гулять. Мой любимый обеспечил меня для этих целей женской одеждой, носить которую мне поначалу было странно и непривычно. Все же хранимые Луной отдавали всегда предпочтение свободным фасонам, накидкам, легким рубахам и штанам, которые легко скинуть или разорвать, на худой конец, в экстренных случаях. А узкие джинсы, облегающие короткие платья, купленные Русом, мне казались непрактичными и ограничивающими движения. Но все компенсировали полные восхищения и плотского голода взгляды любимого, и буквально прущая из него гордость, когда на меня засматривались другие мужчины, пусть он и порыкивал грозно на них постоянно.

Я пока не видела возможности ввести Руса в обычную жизнь хранимых, но с удовольствием позволяла ему знакомить меняс человеческой обыденностью. Мы ходили на поздние сеансы в кинотеатры и видеосалоны, устраивали посиделки в кафе, где мне пришлось ближе познакомиться с друзьями любимого и попробовать разную людскую еду. Несколько раз он водил меня и в большие компании, собирающиеся во дворах или у кого-то дома, но в таких местах я постоянно ощущала негатив и враждебность присутствующих там человеческих девушек, на что моя истинная половина отвечала нарастанием агрессии, так что долго такие выходы не длились. Да собственно, мы всегда торопились снова остаться наедине и обнаженными, и все эти прогулки были больше для разжигания аппетита и предвкушения. По крайней мере, для меня, а вот Рус, кажется, всерьез надеялся, что я втянусь и полюблю человеческую жизнь.

И с каждым днем он был все ближе к своей цели, нужно признаться. Сначала все мне казалось странным и раздражающим, люди в большом количестве, и так близко напрягали. Но постепенно это проходило, и однажды я прямо-таки похолодела, осознав среди бела дня и находясь в окружении Курта во время очередной тренировки, что все вокруг, мои соплеменники и ежедневные дела, чудятся сном, от которого я сейчас проснусь и окажусь в другой, внезапно настоящей реальности, там, где мой Рус и все, что он любит.

Только Матери всех стай одной ведомо, как мы с Русом эти недели обходились почти без сна, ведь днем он с друзьями работал на стройках, а я тоже не позволяла себе расслабляться. Ночью же только проваливались в краткую дрему в передышках между волнами накрывавшей с головой страсти. Наверное, поэтому я и не заметила слежку, которую устроила за мной Амира. Выследить меня на пути к Русу она не смогла, конечно, путать следы все же не забывала, но вот на территорию Курта несколько дней я стала возвращаться по одной и той же тропе, уставшая от ласк и расслабленная, еще вся мыслями там, с любимым, в его объятиях и тепле.