Книга Магические приливы, страница 32 – Илона Эндрюс

Оникс сглотнул.

— Ты притащил сюда своё грязное дерьмо. На мой остров. Теперь вопросы задаёт наёмница, и Орден знает об этом. У тебя проблемы, чёрт возьми. Как ты собираешься их решать?

В глазах Оникса вспыхнула паника. Старший из двух оставшихся вампиров бросился на меня.

Мир замедлился, как при подводном ползании. Вампир приближался ко мне, разинув пасть, с клыками, готовыми кусать и рвать, ведомый взбесившимся разумом Оникса.

Если бы я его убила, обратная реакция поджарила бы Оникса, превратив его в овощ. Он не принимал никаких мер предосторожности, а внезапное прекращение связи между навигатором и нежитью разрушило бы разум навигатора.

Если бы я взяла под контроль вампира, то с таким же успехом могла бы просто перерезать себе вену и начать прямо здесь создавать кровавую броню. Я бы не только не спасла Дарина, но и распрощалась бы с надеждой на спокойную жизнь в Уилмингтоне.

Вампир был почти на мне.

У меня оставался всего один шанс. Повторных попыток не было.

Я выхватила «Саррат» из ножен, с помощью магии захватила разум нежити, оторвала его от Оникса и отпустила — всё это за долю секунды. У подмастерья не было времени среагировать. Глаза вампира вспыхнули ярко-красным. Он уже бежал, а я стояла прямо перед ним, удобная мишень с бьющимся сердцем. Он прыгнул, выпустив когти для убийства.

Я перерубила емупередние лапы, отскочила в сторону и рубанула по шее, отделив голову от тела одним ударом.

Обезглавленное тело пробежало ещё несколько шагов и рухнуло на камень. Голова покатилась по полу арены.

Оникс уставился на мёртвого вампира, пытаясь осознать, что произошло. Он не был уверен, кто забрал у него вампира. И Римуш, и Барретт были повелителями мёртвых. Это мог быть любой из них, и теперь он не знал, как реагировать.

Я медленно и глубоко вдохнула. Если Барретт поймает меня, мне не поздоровится.

Барретт не смотрел на меня. Он уставился на подмастерья, и его глаза сверкали от ярости. Сработало. Он думал, что Оникс бросил нежить в разгар атаки, потому что испугался, что я убью её.

— Я не против уборки, — сказала я в тишине. — Но я за деньги.

Оникс открыл рот.

Я стряхнула кровь с клинка.

— Кому ты продал Дарина?

Он сделал шаг назад.

Я направилась к нему. Барретт ничего не сказал. Замечательно.

— Ты нарушил Первый Завет. Племя не защитит тебя. Скажи мне, где мальчик, и я сохраню тебе жизнь.

— Я не… — запнулся Оникс. — Я не превращал его в вампира. Он жив.

— Первый Завет запрещает не только превращать людей в нежить против их воли. Первый Завет запрещает рабство во всех его формах. «Должна быть свобода воли». Это первый и самый священный обет.

Шинар был в основном свободным королевством, но также был космополитичен, где вели дела многие путешественники. Мой прадед объявил рабство среди граждан Шинара вне закона, но в королевстве всё равно были тысячи рабов, которых привозили иностранные сановники и торговцы. Когда мой отец очнулся после Сдвига, кодификация свободы выбора стала его первым решением и первым законом, который он передал Племени.

Роланд хотел навязать всем свою волю, но он также хотел, чтобы все ему подчинялись, потому что любили его и были с ним согласны.

Я подошла на расстояние удара. Оникс остался на месте, глядя на меня, потом на Барретта, потом снова на меня.