Книга Крепостная, страница 62 – Марьяна Брай

— Это наше семейное дело. Ей знать незачем, - Петр мотнул головой на меня, но уверенность его будто испарилась. Теперь он крутил в руках пояс халата и играл желваками, видимо, понимая, что разговор будет не самый приятный. - А еще, чего же вы меня, батенька, не дождались и уехали в карете?

— Ты сначала про мебель ответь. Никифор мужика прислал по вопросу этому. Коли не метель, я так бы и не узнал ничего. Значит, мне платить придется? – барин не злился. Он будто наслаждался этой беседой.

— Простите, барин. Мне надобно Нюре с ужином помочь, она меня позвала, а я вот тут задержалась,- очень тихо вставила я и сделала еще шаг к дверному проему.

— Иди, занимайся, Наденька. А после ужина зайди, мы с тобой обсудим кое-какие дела, - барин посмотрел на меня как-то уж слишком тепло. Хорошо, конечно, что ценит, только вот как бы Петру эта моя ценность еще больше поперек горла не встала. Врагов я заводить не планировала. Но они ведь как блохи: заводятся сами по себе, а не от величайшего желания.

Ужин прошел в такой тишине, что, казалось, даже сквозь завывающую вьюгу можно было расслышать, как под снегом шуршат полевые мыши.

Наши «ненаглядные» гости присмирели отчего-то. Я не дослушала разговор отца и сына, да и рада была уйти из гостиной. Думалось мне лишь об одном: неужели барин вышел из-за меня?

Почему-то совершенно не хотелось к барину в комнату. То ли стыдно было за свое дурацкое предложение, то ли надоела эта ситуация, уж больно похожая на театральную постановку. Меня водила Верочка в театр, но мне быстро надоедали однообразные декорации, полное отсутствие динамики в них и эти бесконечные разговоры, в которых крылась вся суть великой русской пьесы.

Наш заснеженный дом, а особенно эта гостиная, очень похожи были именно на сцену театра.

Поэтому, как помогла с ужином, ушла к Нюре в кухню. Там у нее залихватски фыркал, остужая чай, а потом громко и с наслаждением выдыхал Фирс. Я даже на несколько секунд замерла в дверях, чтобы еще раз услышать этот звук: дед пил чай точь-в-точь так же.

— Каво там… А… Эт ты, - Нюра вышла из-за занавески раскрасневшаяся, какая-то разморённая, словно отварная капуста.

— Я. Сегодня в усадьбе тихо, а мне как нож по сердцу эта тишина. Если не говорят ничего, значит, чего-то задумали, - я спустила с головы шаль, расстегнула пуговицы на большом, явно не с девичьего плеча, полушубка.

— Хоть гони их, Надька, хоть трави, сил нету. Он ить Петр-та Осипыч, прибыл, значица, в мастерскую, - начал Фирс рассказ как раз той самой интересной мне части беседы отца и сына в мастерской. Но потом прихлебнул чаю, и снова нам пришлось дожидаться продолжения, пока он полностью не проведет это ритуальное «фырск, пауза, кряхтение».

Я ведь ожидала, что барин после этого вовсе не встанет, а он орёликом вернулся, будто даже помолодел, а сегодня и вовсе без трости вышел. И вот теперь я должна была услышать всю предысторию.

— Не фырскай, Фирс, и так тошно. Давай, рассказай, - понукнула дружка Нюра.

— Нук, привез я яво, а у барина в мастерской-та как раз Никифор, мужик от лавочника, что меблями торгует, значица, - Фирс потянулся за кружкой, но Нюра отняла ее и пригрозила кулаком. - Петр-та в самый разгар ихней беседы зашел. Я-та знаю, кто таков этот Никифор, а наш барин молодой не в курсах. Ну и вот,значица, - Фирс пошарил рукой по столу в поисках кружки, хрюкнул на Нюру и зыркнул недобро.