Книга Серебряные крылья, золотые игры, страница 192 – Иви Марсо

Какое-то мгновение мы оба смотрим на него.

Неожиданное волнение охватывает меня, и я прочищаю горло, внезапно смутившись, как чертов юноша.

Я начинаю:

― У меня нет ни золота, ни серебра…

Когда от нервов мой голос ломается, Сабина спасает меня, выхватывая импровизированное кольцо из моей руки и надевая его на свой безымянный палец. Наши глаза встречаются с мягким пламенем ночных углей. Не говоря ни слова, она преодолевает разрыв, ее губы касаются моих с легкой грацией прикосновения бабочки.

Она улыбается. Потом улыбаюсь я. Широко и неуклюже, как чертов идиот. Но мне все равно. Теперь меня не беспокоят даже ее звери ― змея, обвившая ее ногу, стрекоза, сидящая на ее волосах, как бант, хорек, который постоянно высовывается из норы в корнях дерева.

Она моя, и, черт возьми, они тоже. У меня не только жена, но и целый чертов зверинец. И, во имя всех грехов, мне начинает все это нравиться.

Я ловлю ее подбородок пальцами, не желая, чтобы эта прекрасная улыбка угасла. Она тихонько смеется, убирая прядь темных волос с моего лба. Ее ноготь вычерчивает бесцельные узоры на моей коже.

― С тех пор как мы встретились, ― шепчет она, ― мое сердце произносит твое имя в тишине ночи. Теперь все, чего я хочу, ― это кричать его при свете дня, пока каждая травинка, каждая пчела, каждый листок не узнает его.

Я ловлю ее блуждающую руку, ощущая пульсацию сердца в кончиках пальцев, живую и вибрирующую. Может ли человек умереть от счастья? Потому что в этот момент я опасно близок к тому, чтобы узнать это.

Ветер меняется, донося запах старого железа.

Слабый. Древний. Непостижимый. Как лезвием по сердцу.

Я сажусь прямо, прижимая Сабину к груди и обхватывая ее одной рукой, как щитом.

― Бастен? ― Внезапный резкий стук ее сердца сковывает мои чувства,как лед. Ее дыхание замирает в легких. Если бы я мог забрать ее страх, я бы это сделал. Но он может ей понадобиться.

― Я чувствую запах железа. ― В моем голосе звучат жесткие нотки. ― Это значит, что существо фей близко.

Ее спина напрягается. Она хватает мой охотничий нож, прислоненный к корню, и протягивает его мне.

― Возьми. Мне он не нужен. Я могу говорить с ними иначе… ― Ее слова обрываются, а на лице появляется странное выражение. На мгновение ее взгляд застывает на месте, глаза слегка расфокусированы. Затем они возвращаются ко мне. ― Я не слышу никаких голосов животных.

Предчувствие застревает во мне, как грязь, лишая способности мыслить. Я и раньше чувствовал запах старого железа ― рядом с Торром, в палатке волканской армии, где прятали золотого когтя. Но этот запах немного отличается. Терпкость под слоем металла. Как черная вишня.

Примерно в двухстах шагах от нас, вне поля зрения, по траве кто-то мягко ступает, направляясь к нам.

Я с ожесточением хватаюсь за охотничий нож, поднимаю Сабину на ноги и толкаю ее за спину. Мои доспехи валяются на земле. Разбросаны среди корней. Я почти голый, никакой защиты. Но я бы встал между Сабиной и опасностью, даже если бы мне противостояла каждая проклятая душа в подземном царстве, целая армия нежити, возвращающейся к жизни.

― Бастен, скажи мне, что, черт возьми, происходит! ― говорит она громким шепотом.

Мои глаза осматривают лес. Я отвечаю:

― Я чувствовал этот запах только однажды ― когда Рашийон управлял грифонами. Это запах не зверей фей, а людей, использующих силы богов.