Книга Освещенные шрамами, страница 70 – Иви Марсо

Брин не знала, что ответить на столь любезное предложение. Хотя она была близка с Элисандрой и другими высокородными дочерьми Мира, у нее никогда не было такой спутницы, с которой можно было бы смеяться,дразнить друг друга и обмениваться одеждой. А ведь она только недавно познакомилась с Сарадж.

Она прикоснулась к магическому знаку на ухе, который, согласно ее собственной культуре, навсегда заклеймил ее как грешницу. Если бы кто-нибудь в Мире увидел эту метку, он бы отвернулся от нее. Но метка… магия… позволяла ей говорить с Сарадж. Она не чувствовала себя грешницей.

— Я с удовольствием примерю платья, — призналась Брин. — И с нетерпением жду сбора урожая, но обещаю, что между Рангаром и мной нет ничего, кроме Священных уз, в которые я даже не верю. Не верю, что душа человека может принадлежать кому-то другому.

Сарадж закатила глаза.

— Ты заблудилась, как тот ягненок, Брин.

В тот вечер Брин встретилась с Сарадж в доках, и та привела ее в свой маленький дом. Брин была потрясена, узнав, что Сарадж живет одна в однокомнатном каменном коттедже с видом на море и небольшим сараем в нескольких шагах от него для своих соколов. В Мире ни одна женщина возраста Брин или Сарадж не жила отдельно.

Брин не могла вспомнить никаких конкретных указов, запрещающих это, но независимо от этого, если бы женщина попыталась жить одна, а не с сестрами или другими молодыми женщинами, на нее бы бросали подозрительные взгляды, возможно, даже сторонились. Среди женщин Мира ценились мудрость и образованность… а не независимость.

Ставни на окнах дома Сарадж были открыты, впуская прохладный ветерок и нежный, ритмичный шум волн. Над единственной комнатой возвышался чердак, служивший спальней, куда вела лестница, а внизу находился камин с железным котелком для приготовления пищи и небольшой обеденный стол со стульями. В камине потрескивали дрова, согревая комнату, несмотря на открытое окно.

Сарадж открыла самый большой деревянный сундук, который Брин когда-либо видела, и практически забралась в него.

— Что насчет этого? — Сарадж бросила платье цвета лесной зелени, которое Брин успела поймать, прежде чем оно упало в огонь. — Я надевала его на сбор урожая примерно в твоем возрасте.

Брин поднесла платье к свету, любуясь его насыщенным цветом. Лорды и леди, как же она скучала по таким простым женским радостям, как примерка платьев. Как бы она ни ценила суровую жизнь, когда ухаживала за скотом и спала на полу, это было настоящим блаженством.

— О! Еще это. — Сарадж бросила еще одно. — Это платье мне подарил король Алет, когда меня назначили присматривать за соколами. Стыдно признавать, но я никогда его не носила. Ткань слишком нежная для охоты, а у меня мало поводов носить изысканные платья.

Платье было нежно-сиреневого цвета, сшитое из бархата и кружев. Красные и розовые цвета не часто встречались в Берсладене. Само приморское королевство было серо-голубым и темно-зеленым, и большинство красок для одежды отражали эти оттенки.

Не часто можно было увидеть и другие ткани, кроме кожи или шерсти. Одежда в Бере была болееплотной, чем прозрачные летние платья, которые Брин носила большую часть своей жизни.