Книга Насильно твоя, страница 79 – Екатерина Ромеро

Роман не позволил, он меня забрал себе, он очень хотел ребенка, он убил своего пса, когда тот хотел напасть на меня, и Волк от снайпера меня защитил, прикрыв собой.

Я его хочу, я узнаю своего Волка и его боль, потери, его сущность. Боже, сколько же мы пережили вместе! Я вижу роды и мою операцию, а после уже отошедшую от наркоза себя.

Волк разрешил мне назвать нашу дочь, мы расписались без свадьбы. Да, он заставил меня выйти за него, чтобы быть с ребенком, и тогда явсе еще обижалась. Потом Роман забрал меня с малышкой домой.

Я помню, как после на Романа навели оружие и я впервые за столько лет заорала во все горло его имя. Я хотела его спасти. Я не хотела, чтобы ему было больно, потому что Волк и так уже хлебнул этой боли сполна, когда хоронил свою любимую беременную жену.

Мне было очень сложно, но я захотела быть с Романом как с мужем по-настоящему, потому… потому что уже тогда очень любила Волка.

Я помню, как дома прижималась к его спине и не давала уйти. Роман говорил, что брак будет фиктивным, если я захочу, он меня не тронет, но уже тогда я хотела его видеть своим мужем по-настоящему. Я хотела его. Своего дикого, страшного, необузданного, а главное… моего Волка.

Я вспоминаю все это так отчетливо, и эти потоки картинок, наша жизнь после. Она была счастливой, я любила Романа, а он меня. Он не раз просил прощения, я простила его, и мы обожали нашу дочь.

О боже, как я могла предать Романа, что я натворила?!

Картинка смазывается, и, обессиленная, я падаю на пол. Я вспомнила. Я вспомнила все, да только поздно.

«— Она? Это девочка?

— Да. Девчонка у вас. Красавица. Недоношенная, конечно, немного, всего 1825 грамм, но все равно умница. Бойкая будет, сразу видно. На вас очень похожа.

В этот момент мое сердце словно делает перезагрузку и заново биться начинает. Я смотрю на красивое сморщенное лицо этой малышки, которая реально меньше моей ладони.

Волосы темные выглядывают из-под шапки, пальцы миниатюрные, которыми она намертво вцепилась мне в грудь. Просто дрожащий теплый комок, который пищит и прижимается ко мне в поисках тепла.

Даже пошевелиться страшно. Сердце стучит, как барабан. В глазах что-то щиплет. У нас девочка родилась, дочь».

Невинная. В уплату долга

Я сидела и смотрела в одну точку, не чувствуя ни ног, ни рук. Слезы катились по щекам, сердце стучало как сумасшедшее. Я словно пробудилась от жуткого длинного сна, проснулась от дурмана, и мне казалось, что моя голова вот-вот расколется на части.

Когда я очнулась, Анюты рядом не было. Ее и сейчас нет, а я лежу на кровати и встать не могу. Как только пробую, кружится голова, я то проваливаюсь в сон, то выныриваю из него все с новыми воспоминаниями.

Я была безумно счастлива все эти годы. Все было хорошо, и я должна, обязана вернуться к Роману, потому что... потому что я полюбила его не за что-то конкретное, что все это время пыталась вспомнить. Я полюбила своего Волка вопреки всему, и я ненавижу себя за то, что наговорила Роме кучу всего, сколько раз я ему сказала «я тебя не люблю».

Я знаю, что каждый раз его аж передергивало, и Волк молчал, смотря на меня как на чужачку. С болью и с невозможностью хоть что-то изменить.

Распахиваю губы, пытаясь произнести хотя бы звук, но ничего не получается. Я была немой с пяти лет, потом благодаря Волку голос вернулся, но чудес не бывает, и, кажется, немой я все же останусь до конца своих дней.