Книга Мой неласковый Муж, страница 24 – Екатерина Ромеро

Я помню, как учил Есю, как делал из нее рабыню, и если поначалу мне было все равно и я просто выполнял поставленные задачи по плану, то под конец мне хотелось содрать с себя кожу. До того тошно мне приходилось от роли ее хозяина.

Меня от этого воротило, я сам себе был противен, и да, я все еще не смотрю в зеркало, потому что, в отличие от Еси, до сих пор вижу там Монстра. Себя настоящего, вне этой сахарной пыли образа Марата.

Я вижу себя реального, без маски. Опасного зверя, солдата, чудовище. Того, с кого Еся по-настоящему пишет роман, кто ей снится и из-за кого она так сильно кричит по ночам.

Еся плачет, и, к моему огромному сожалению, истерики ее никуда не прошли. Она просто их не помнит, когда просыпается, а я замечаю в первую же ночь.

Я предвидел, что Еся будет осторожна и не захочет спать со мной в одной постели в первую же ночь. Возможно, будь это другая девушка, она бы не раздумывала, но у Еси совсем другой случай, потомуя подготовил заранее для нее отдельную комнату.

В нежных оттенках, таких, какие бы никогда не выбрал сам. У меня нет ни опыта, ни изысканного вкуса толком. Я слишком груб и неотесан, моими декорациями были металлический пол и каменные стены, я не разбираюсь ни в декоре, ни в домашнем быте, так что весь этот дом обустраивали обученные люди, а я платил. Я старался создать для Еси условия, в которых сам никогда не жил, но хотел бы.

Мне стыдно признаться, что я такой. Все еще полудикий бывший раб, где-то неопытный, я часто не знаю, как правильно себя вести в роли мужа, хотя и много читал об этом. Данте меня к этому не готовил. Он обычно отдавал приказы, а я делал. Все. Никакой лирики, я просто солдат.

Слишком долго я был оторван от реальной жизни, потому я доверился дизайнерам, садовникам, повару и еще куче людей. Все эти декорации нашего дома мне построили, благо за годы карьеры я успел накопить приличный капитал. На мечту, на Есю, которую зову теперь Николь, нет, Никки.

Это я дал ей это имя. Не знаю почему, оно мне нравилось и так подходило ей. Еся заслуживает свободы. Я повторяю себе это каждый день, вспоминая о том, что все же предал Данте. Я укусил руку того, кто когда-то спас мне жизнь.

Еся за стеной, и она снова плачет. Я слышу, как всхлипывает, ей что-то снится, а точнее, кто-то, и я, конечно же, знаю кто — я настоящий.

Я и есть ее кошмар, все ее страхи и ужасы, но я запер Армана в клетку, туда, где ему и место, и теперь есть только Марат. Ее хороший любящий муж, который никогда не обидит.

«— О боже… вам больно?

Поднос летит на пол, Монстр вскакивает, точно я его ударила. В его черных глазах какой-то ад, и он словно теряет этот контроль бесчувственного робота. Всего на секунду. Впервые.

— Не трогай! НИКОГДА меня первая не трогай!

— Зачем вы делаете со мной это, зачем весь этот ад?

— Ты не знаешь, что такое ад.

— А вы знаете?

— Знаю. Ты бы там и дня не вынесла, — басит, и я вижу, как

Шрам быстро одергивает рубашку и касается ладонями запястий по очереди. А после и шеи.

— Что с вами?

— Ничего».

Я сплю прекрасно, не помню, что мне снилось, но просыпаюсь от запаха свежего кофе.

Открыв глаза, вижу поднос на кровати. Яичница с беконом, тосты, апельсиновый сок и кофе, а еще Марат стоит у окна. Высокий, крепкий, такой красивый, точно как принц.