Книга Судьба самозванки, страница 35 – Амо Джонс, Меган Брэнди

Я наклоняю голову, пытаясь прикоснуться к ее, и хмурюсь, когда ничего не получаю.

‒ Куб блокирует вход и выход магии, ‒ я смотрю на Крида, который ухмыляется на своем месте.

‒ Глаза, ‒ требует мать.

Голова Офиры поднимается, ее губы изгибаются в скромной улыбке, когда золотистый взгляд находит мой.

‒ Мой господин, ‒ ее голос хриплый от вожделения.

Золотое ожерелье на шее начинает вращаться, полностью исчезая, пока предмет снова не привлекает мое внимание, на этот раз обернутый вокруг ее руки, пока голова змеи не начинает шипеть над костяшками ее пальцев.

Мои губы изгибаются в одну сторону, и краем глаза я замечаю, что Ледженд наклоняется ближе.

‒ Твой друг?

‒Что-то вроде этого. ‒ она борется с улыбкой. ‒ Возможно, у меня будет возможность рассказать тебе больше, в другой раз.

Обращая внимание на змею, я провожу пальцем по нижней губе.

‒ Возможно, ты так и сделаешь.

Офира кивает один раз, поднимаясь на ноги, а затем свет вокруг нее меркнет, пока от нее не остается ничего, кроме тени.

Куб поднимается в воздух, перемещаясь в дальний левый угол комнаты, а затем вызывается вторая.

На этот раз стекло светится темно-красным, мало чем отличающимся от цвета под моими ногами. Оно темное и пугающее, и я не могу не наклониться вперед.

Девушка внутри стоит так же, как и первая, темные волосы настолько прямые, насколько это возможно. Они ниспадают шелковым занавесом ей на плечи, почти до талии. На коже этой женщины нет никаких украшений, но следы зубов украшают запястья, как самые желанные из браслетов.

‒ Вот твой вампир, ‒ Синнер вытягивает ноги, откидываясь на спинку стула.

Она для меня ничто.

Мысль прожигает себе путь в сознании, прежде чем я могу остановить ее, и я стискиваю зубы, пока жар не становится не больше, чем от фитиля свечи. Кислота поднимается к горлу, заставляя меня проглотить любой ответ, который мог бы быть, и затем вампирша, которой она, должно быть, была, потому что мать не исправила заявление Сина, оказывается передо мной.

Ее платье короткое, облегающее и черное. Прозрачное черное.

Перекрещенные ленты из страз прикрывают ее соски под прозрачным материалом, как и тонкая полоска страз между ног ‒ она показывает мне свою киску, хорошо натертую воском.

Когда она опускается на колени, по одной ноге за раз, каждый дюйм ее тела на виду, и пока у моих братьев натягиваются джинсы, мне приходится постараться, чтобы с моего лица сошло хмурое выражение.

‒ Эвангелина Валюр, ‒ начинает моя мать, голова девочки все еще склонена. ‒ Ее Дух раскрылся. Ее пара была убита два года назад.

При этих словах я подаюсь вперед.

Ее пара была убита.

Она потеряла свою половинку и вот она стоит. Ну, преклоняет колени.

‒ Она была бы моим первым выбором, хороший способ избежать казни собственной жены, если ее судьба всплывет в будущем.

‒ У тебя не будет выбора, мама.

‒ Глаза, ‒ она говорит так, как будто у меня их не было.

Брюнетка поднимает на меня взгляд. Они обычного коричневогоцвета, но в них светится определенная жажда… И это не из-за моей крови.

‒ Для меня большая честь преклонить колени перед вами, мой король, ‒ тон Эвангелины дерзкий.

‒ Будущий король. Мой отец все еще ваш король.

‒ Простите меня, мой господин. Позвольте мне опуститься перед вами на колени в более уединенном месте, чтобы загладить свою вину?