Книга Судьба самозванки, страница 37 – Амо Джонс, Меган Брэнди

Я вскакиваю на ноги за считанные секунды, когда морозные волосы обжигают сетчатку, мягкие руки обхватывают спинку дивана, чертовы чулки в сеточку туго обтягивают изгибы. Со скоростью света я дергаюсь вперед, хватаю за белые волосы и протаскиваю ее через портал.

Кто-то кричит, но ворота закрываются прежде, чем я успеваю понять, кто это был, и затем Лондон лежит у моих ног.

Ее широко раскрытые глаза оглядывают все вокруг, блестящие и пьянящие. Наконец, ее стеклянные глаза останавливаются на моих, и моим гребаным пальцам до боли хочется погладить ее… но когда пять секунд спустя она вскакивает с сердитым видом, мне хочется свернуть ей гребаную шею.

‒ Кто, блядь, это был, и где, блядь, ты была?! ‒ я требую.

‒ Прошу прощения?! ‒ она кричит. ‒ Пошел ты! Кем ты себя возомнил?

‒ Следи за своим языком.

‒ Следи за своим,трус! Убийца! Я…

Ее рот плотно закрывается, губы исчезают, и страх мгновенно затуманивает глаза. Я смотрю на свою мать, чьи глаза стали совершенно белыми.

‒ Хватит, ‒ рявкаю я.

Голова матери поворачивается в мою сторону, ее блеск медленно появляется по мере того, как цвет возвращается во взгляд. Затем она смотрит вперед, и, в конце концов, губы Лондон освобождаются.

Это занимает мгновение, но я помню, зачем мы здесь… и что я ждал пятую и последнюю избранную, которая выйдет на корт для эволюции короля.

‒ Нет, ‒ я смотрю на Монстра. ‒ Черт возьми, нет.

Я не могу жить с ней в одном помещении.

Не могу видеть ее каждый гребаный день.

Также не могу прожить целый гребаный день, не увидев ее...

Черт!

Один делает один шаг вперед.

‒ Отвергнутая или нет, обреченная занимает первое место в процессе ухаживания. Так было с начала времен. Этого требует судьба.

‒ Подожди… ‒ Лондон качает головой, поворачиваясь, чтобы посмотреть на коробки в углу, на девочек, развешанных и выставленных на всеобщее обозрение, как игрушки в магазине. По сути, это то, что они представляют. По крайней мере, на данном этапе.

‒ Подожди! ‒ на этот раз она кричит. ‒ Я должна быть на стадии ухаживания? Ухаживание, которое происходит только потому, что мы не хотим друг друга, как пара?!

Моя грудь сжимается, и мне приходится ударить по ней кулаком, чтобы выпрямиться.

Ее слова, блядь, не должны причинять боли, но все же такое чувство, что кинжал сбоку вонзается под ребра и крутится, и это чушь собачья.

Я не хочу ее.

Я отверг ее.

А не наоборот.

‒ Найт.

Я смотрю на Крида, который выдерживает мой взгляд, говоря без слов.

Из этого нет выхода.

Обнажая клыки, я смотрю на Лондон.

‒ Прекрасно. Но знай теперь… это не твоя возможность проложить себе путь назад, предательница.

Вместо того чтобы погрузиться в себя, Лондон делает шаг вперед.

‒ О, не волнуйтесь, Милорд, я никогда не позволю вам забыть, что я с вами сделала, так же, как я никогдане забуду, что вы сделали со мной.

‒ Я заставлю тебя пожалеть, что я вообще обратил на тебя внимание.

‒ О, детка… ‒ воркует она, ее глаза темнеют. ‒ Ты уже это сделал.

Сука.

Девять

Лондон

Я свирепо смотрю в ответ на Кайю, рассказывая о том, что только что произошло.

‒ Ты слышала, что я только что сказала?

Когда она не отвечает мне, я щелкаю пальцами перед ее лицом в попытке вытащить ее из того, что, черт возьми, происходит в этой милой маленькой головке.

‒ Извини… ‒ она выпускает облако дыма, прежде чем затушить косяк и обогнуть кухонную стойку, чтобы встретиться со мной. Ее руки опускаются на мои предплечья. ‒ Я не могу помочь тебе с этим, Лон.