Книга Эхо древних звёзд, страница 54 – Charmonium

– Ваше участие… – начал было Солт.

– Моё участие неизбежно, –- Кайрос выпрямился во весь рост. – Я не прекращу учиться, в конце концов, я здесь ради этого. Но я буду бороться за неё. За Лиру.

Тишина стала почти осязаемой. Солт медленно выдохнул.

– Это не то объединение, о котором мы мечтали. Не тот мост между расами.

– А какой мост вы себе представляли? – Кайрос склонил голову набок. – Стерильный? Безэмоциональный? Без боли и страсти?

– Без хаоса, - процедил Солт.

– Без жизни, - парировал Кайрос. – Потому что где есть жизнь, там есть хаос. Где есть любовь – там есть борьба.

– Учтите последствия, – только и смог выговорить люминарий, прежде чем повернуться и уйти. Кайрос остался стоять в коридоре.

Неделя после инцидента с родителями превратилась в бесконечную пытку. Каждый вечер я лежал на койке, глядя в потолок, где играли отсветы аварийного освещения. Мои руки все еще помнили прикосновение к её губам - тех самых губ, которые теперь принадлежали другому.

В коридорах Академии эхом раздавались шаги, пока студенты-нарушители выполняли наказание - вычистить все коридоры после долгого учебного дня. Тар Триз следил за каждым их движением, но его острые глаза не могли заметить главного - как Кайрос умирал каждый раз, когда видел поцелуи Лиры и Лео украдкой. Быстрые, почти незаметные касания губ, когда они думали, что никто не смотрит.

Кайрос начинал представлять, как он методично препарирует Лео. Разум, привыкший к расчетам, создавал подробные схемы: вот здесь рассечь кожу, здесь обнажить мышцы, там найти слабое место. Каждое движение скальпеля было бы точным и выверенным. Только так Кайрос мог избавиться от тупой боли внутри.

По ночам становилось еще хуже. Закрывая глаза, Кайрос видел её - другую Лиру. Не ту, что сейчас избегала его взгляда, а ту, которая подчинялась каждому его желанию. В этих фантазиях она была податливой, нежной, с затуманенными глазами от желания. Она хотела его так же сильно, как Кайрос хотел её. Но реальность была иной.

Тело ниралийца реагировало странно. Пальцы сами тянулись к местам, где раньше былиприкосновения. Губы помнили её вкус - тот жесткий, почти болезненный поцелуй, который он навязал Лире. Иногда Кайрос просыпался от собственного стона, чувствуя, как зубы царапают подушку, словно пытаются снова ощутить её мягкую плоть.

После каждой встречи с ними на отработке Кайрос уходил в медблок, где свет падал на его руки, превращая их в бледные тени. Он представлял, как эти же руки касаются Лиры, заставляют её трепетать. Но вместо этого сжимал край раковины так сильно, что ногти оставляли следы на металле.

Иногда Кайрос ловил себя на мысли, что готов уничтожить всё вокруг. Разбить эти чертовы окна, через которые наблюдал за их счастьем.

Но самое страшное - Кайрос начал забывать, как вычислять. Цифры путались, формулы теряли смысл. Оставалось только одно уравнение, которое невозможно решить: как перестать желать то, что никогда не сможешь получить.

Кровь. Всегда кровь. Красные капли на белоснежном полу медблока заставляли Айрона Солта вспоминать, почему он вообще затеял всё это. Нет, не для этого. Не для того, чтобы юнцы резали друг друга из-за гормонов и детских обид. Он хотел построить мост между мирами, а получил подростковый сериал с элементами мелодрамы.