Книга Эхо древних звёзд, страница 25 – Charmonium

Кайрос наблюдал за всем этим с своей привычной загадочной улыбкой.

– Знаешь, – сказал он однажды Лео, когда тот слишком долго смотрел вслед уходящей Лире, – иногда мы помогаем друг другу не потому что обязаны, а потому что хотим.

– И что? – пробормотал Лео, не отрывая глаз от закрывшейся двери.

– А то, что некоторые подарки нужно принимать с благодарностью.

В другой раз, когда Ориан снова попыталась унизить Лиру на практическом занятии по тактике, Лео сделал шаг вперёд. Он ожидал, что Лира оттолкнёт его, как обычно. Но вместо этого девушка положила руку ему на плечо – коротко, едва заметно, но достаточно для того, чтобы сказать: "Я справлюсь." Этот жест значилбольше, чем любые слова.

По ночам, лёжа в кровати и притворяясь, что спит, Лео думал о том, как всё изменилось. От девушки, которая готова была убить его взглядом, до человека, который терпеливо объясняет материал, хотя знает, что он часто специально притворяется непонимающим. Особенно его радовало, когда Лира, злясь на очередное "глупое" замечание, всё равно доставала дополнительные материалы и говорила:

– Если ты такой тупой, вот, читай.

А потом был тот день, когда во время практической работы по энергетическим системам она просто взяла его за руку, чтобы показать правильный захват инструмента. Это длилось доли секунды, но Лео почувствовал, как его сердце пропустило удар. Кожа Лиры была тёплой, а хватка – удивительно мягкой для человека, который провёл жизнь среди военных.

Он не смог сдержать улыбку.

– У тебя такие холодные руки, – сказала она, и он понял, что она тоже это почувствовала.

После этого момента что-то щёлкнуло. Не было никаких признаний или грандиозных событий – просто постепенное понимание того, что они стали важны друг для друга. Когда Лео действительно не понимал материал, она объясняла без раздражения. Когда он притворялся – она это видела, но всё равно помогала, потому что знала: он делает это не из лени, а чтобы провести с ней больше времени.

Однажды вечером, просматривая записи, она вдруг сказала:

– Ты знаешь, я раньше думала, что все люди эгоистичные придурки.

Потом подняла глаза и добавила:

– Ты меняешь моё мнение.

Лео хотел что-то ответить, но вместо этого просто улыбнулся. Некоторые моменты не нуждаются в словах.

День связи – это как трещина в бетонной стене. Ты знаешь, что снаружи есть мир, но видишь его только через эту щель. И когда наконец можешь протянуть руку, оказывается, что всё не так, как ты думал.

Лео сидел в коммуникационной капсуле, глядя на мерцающий экран. Мама выглядела старше. Не просто постаревшей – она словно съёжилась, стала меньше. Райан всегда был её любимцем, а теперь... Теперь она смотрела на Лео так, будто видела призрак.

– Как там, в академии? – спросила мама, и голос её дрогнул на последнем слове.

– Всё хорошо, – соврал Лео, глядя на свои обкусанные ногти. Потом рассказал про учёбу, про новые знания, про то, как все здесь такие особенные. Про Лиру молчал – ему показалось, что это слишком личное. Да и как мама бы воспринялато, что жизнь Лео продолжается?

– Твой отец почти не разговаривает, – сказала она вдруг. – И Эмили... Она всё рисует эти звёзды. Говорит, что ждёт весточки от тебя.

Он хотел сказать, что будет связываться чаще. Что будет звонить каждую возможность. Хоть это и не было правдой – день связи в Зенотаре бывает не так уж и часто. Но слова застряли в горле, когда мама рассказала о своих последних анализах. Сердце. Оно сдаётся после того, как жизнь выбила слишком много ударов.