Книга Укушенная, страница 27 – Джордан Стефани Грей

Мой отец, который оставил меня им. Бросил меня на растерзание волкам.

О боже, нет.

«Трансформация сломает то, что ещё не сломалось, и тогда, возможно, это сломает и тебя», сказал мужчина.

Но это была ложь, и они были сумасшедшими, и меня похитили…

Мой позвоночник ломается. Камешки, которые когда-то были моими костями, смещаются под кожей. Я издаю такой громкий вопль, что дрожат окна, и падаю с кровати. Голая земля впивается в мои ладони, ледяная и мёрзлая на ощупь, но этого недостаточно, чтобы остудить огонь, пылающий в каждой волосяной луковице на моём теле. Шерсть встаёт дыбом,словно иголки, выпирающие из моей плоти.

Этого не может быть. Это не может быть реальностью.

Трансформация сломает то, что ещё не сломалось.

Я не хочу этого; я хочу к своему отцу. Я хочу к Селесте. Я хочу вернуться домой.

Я… я не могу стать монстром. Но выбор был сделан за меня. Я захлёбываюсь кровью, которая хлещет с моих губ, прежде чем мои зубы сменяются острыми, как бритва, клыками. Они вырастают сразу же, и я испытываю такую сильную боль, что начинаю задыхаться и звать на помощь.

Никто не отвечает на мои мольбы.

Клыки втягиваются. Мои старые зубы вырастают снова. Это больно. Всё это причиняет боль.

Я впиваюсь ногтями — когтями — в камень и заставляю себя держать глаза открытыми. Чтобы снова не потерять сознание. В своем искажённом отражении на металлической койке я наблюдаю, как невидимый топор разрубает моё тело пополам. Превращая в женщину. И волка.

Кровь шумит у меня в ушах.

— Умирать не так уж и плохо, — говорит Селеста таким же весёлым голосом, как и всегда. Задыхаясь, я поднимаю глаза и вижу, что она склонилась надо мной. Её образ то появляется, то исчезает. Размытый по краям. Но я не могу оторвать от неё взгляда. Это она. Это действительно она. Слёзы наворачиваются на глаза, когда меня окутывает её аромат. Вишни и лета.

Её синие волосы щекочут мне нос, когда она опускается на колени и кладет холодную руку мне на плечо.

— Это почти не больно.

— С-Селеста? — Мой голос звучит слабо, почти шёпотом, но она понимает. Она всегда понимает. Я сажусь, тянусь к ней… и моя рука проходит сквозь стену холодного воздуха.

— Расслабься. Всё это не имеет большого значения.

Её губы внезапно разжимаются, и изо рта сочится кровь.

Я кричу.

Трансформация происходит волнообразно. За часами отдыха следуют минуты мучительной боли. Каждый раз новая часть меня ломается. И ломается. И ломается.

Не думаю, что это когда-нибудь закончится. Прошло слишком много времени. Солнце взошло и снова зашло; комната наполнилась светом, но тут же сменилась облачной тьмой. Дрожа под окном, я наблюдаю, как у меня ломаются ногти и когти вырываются из костей. Я умираю. Я также больше не могу заставить себя плакать. Я могу только смотреть. Смотреть и ждать.

— Ужасно, — говорит Селеста.

Она рядом со мной все это время, хотя не более чемчертова марионетка, которая ведёт себя как моя лучшая подруга. Галлюцинация. Ночной кошмар.

Она наклоняет голову и толкает меня в плечо.

— Ты ведь знаешь, что происходит, не так ли? Знаешь, кем ты становишься?

Я не отвечаю.

Она закатывает глаза, это настолько обыденное действие, что я почти верю, что оно происходит на самом деле. Что она настоящая. Но она мертва, и я следующая.

— Оборотнем, — шепчет она. — Чудовищем.