Книга Ромашка для Сурового Орка, страница 19 – Анна Сафина

Он смеется, сразу заприметив, что именно меня интересует, а затем дует мне в шею, отчего вдоль позвоночника проходит приятная дрожь.

— Ты наполовину эльфийка, а на другую? — ласково порыкивает мне в ушко орк, а сам планомерно с собственных рук скармливает мне мясо.

Приручает, запоздало доходит до меня, но я настолько расслаблена и ленива сейчас, что не артачусь и играю по его правилам.

Остальные орки не смотрят в нашу сторону, усвоив урок.Стоило им в начале со скабрезными ухмылками встретить нас, как Иргкхан быстро поставил их на место громогласным рыком и заданиями, которые те тут же кинулись выполнять. Так что сейчас, когда все ужинают, никто из них не обращает на нас внимания.

— Не знаю, — пожимаю я плечами в ответ на вопрос орка.

— Как не знаешь? Отец оставил твою мать еще до твоего рождения?

Он решил, что моя мать — эльфийка, и по правде говоря, я и сама когда-то думала также. Зная этот народ, именно женщине зазорно рожать детей от других рас. Мужчины-эльфы же частенько признают бастардов, либо держат их неподалеку в надежде, что в ком-то из детей проснется их родовая магия.

Но сколько бы я ни пыталась когда-то разузнать о своих родителях, неизменно натыкалась на стену. А со временем и вовсе перестала предпринимать какие-либо попытки.

— Я выросла в детском доме, Иргкхан, так что о своих родителях ничего не знаю.

Я стараюсь говорить нейтрально и равнодушно, но то ли огонь на меня так действует, то ли объятия орка, но в душе вдруг снова возникает позабытое чувство печали и ненужности. Ведь если даже родные отказались от меня, что уж говорить про остальных.

— Наверное, ты прав, моя мать эльфийка, а отец — человек. Иначе бы меня не бросили. Но ни тем, ни другим я не нужна, — вздыхаю я, вспомнив, как относятся ко мне обе расы.

Будучи воспитанницей детского дома, я ела то же, что и другие дети, так что мясо, пусть и редко, но входил в мой рацион питания. Это уже во взрослом возрасте узнала, что эльфы мясо не едят. Так что каждый эльф, который встречался на моем пути, неизменно кривил нос и высокомерно отворачивался, чуя, что мой запах не соответствует их расе.

А для людей я всегда была слишком красива, слишком необычна, всего слишком… А они не любят тех, кто выделяется. Так что ни среди первых, ни среди вторых я так и не нашла своего места.

— Ты мне нужна, лашими, — напряженно произносит орк сквозь зубы, словно его что-то злит. — И никогда не смей в этом сомневаться.

Последнее звучит, как угроза, но впервые я не боюсь. Наоборот, эти слова неожиданно дарят мне чувство полноценности. И пусть я знаю, что оно ненадолго, лишь до следующего утра, но я радуюсь моменту и хочу запечатлеть его в памяти навечно.

Несмотря на угрозы Иргкхана, после плотного ужина и отвараон уносит меня в свой походный шатер не для постельных утех, а для сна.

Вставать нам, как оказалось, рано, так что после пробуждения, пока я умываюсь, орки за это время успевают разобрать лагерь и вскочить на своих туров.

Иргкхан привычно хватает меня за талию и усаживает перед собой, крепко прижимая меня к себе своей огромной ручищей.

На этот раз за весь день мы не делаем ни одного привала. Скачем без остановки, практически в полном молчании. Только иногда Иргкхан раздает приказы, а в остальное время молчит, даже со мной не разговаривает.