Книга Ромашка для Сурового Орка, страница 17 – Анна Сафина

На его лице видна усиленная работа мысли, а я вдруг делаю то, чего сама не ожидала от себя.

Убираю ладонь с его пресса и шире раскидываю ноги в стороны.

Головка сразу же скользит полностью внутрь, вырывая у меня очередной стон, на этот раз не протестующий, а предвкушающий. Давление усиливается, но орк не спешит. Продвигается безумно медленно, испытывая и свои, и мои нервы на прочность.

— Ай, — вскрикиваю я, когда он во что-то упирается.

— Всё хорошо, лашими, в первый раз будет больно, — сцепив зубы, выдыхает Иргкхан и вглядывается в мое лицо, продолжая опираться на собственные локти. — Обещаю, потом будет только приятно. Всегда приятно… Прости…

Последнее слово меня настораживает, и спустя пару секунд до меня доходит, почему он так резко извиняется.

Не сдерживаю стон от очередной болезненной вспышки, которая прошивает тело, и закусываю губу, зажмуриваясь и пытаясь отползти от мужчины подальше.

Он наваливается сверху, ощутимо придавливая меня к земле и практически расплющивая, не позволяя мне двигаться.

Я могу только сжимать пальцы, впиваясь в его бока, и всё, что слышу, это его шипение сквозь зубы. Не то от моих ноготков, не то от необходимости сдерживать мощные толчки, к которым взывает его орочьячисто самцовая кровь.

Она требует от него заклеймить его женщину, покрыть ее семенем, чтобы ни один самец не смел подходить к его паре, чуял его запах на ней за километр.

Не знаю, откуда берутся эти мысли. Они ведь не мои.

Но подумать об этом не успеваю.

Губы орка скользят по мое шее, опускаются к груди и покрывают кожу поцелуями. Он снова приподнимается, отчего меня обдает легким ветерком, но вскоре я снова теряю разум.

Мужская ладонь накрывает мой лобок, а затем большой палец надавливает на клитор, посылая по всему моему телу волны разгорающегося удовольствия.

— Пожалуйста… Пожалуйста… Иргкхан…

Я извиваюсь под ним, не понимая, чего хочу больше.

Чтобы он прекратил дразнить мою жемчужину. Или чтобы прекратил меня терзать, держа на грани удовольствия и не позволяя достигнуть желаемого.

Я и сама себе не могу сказать, чего хочу. Слишком неискушенная в плане таинства, что происходит между мужчиной и женщиной.

— Повтори, — порыкивает орк, заставляя меня посмотреть себе в лицо. Оно искажено мучительным напряжением и кажется мне до того красивым, что я поднимаю руку и ладонью касаюсь его скулы. Кожа колючая из-за щетины, и это различие между нами неожиданно бьет в голову.

— Иргкха-а-а-н, — стону, чувствуя, как очередная волна удовольствия, как и в прошлый раз, начинает растекаться по телу.

Не знаю, что именно так опьяняюще действует на него: мои стоны или его имя из моих уст, но Иргкхан, более не в силах терпеть, отводит бедра назад.

Я с сипением выдыхаю, чувствуя, как натягивается всё внутри от его движения. Не покидая меня до конца и не позволяя лону пустовать, он снова качается вперед, выбивая из меня воздух, а я вдруг с удивлением понимаю, что мне уже не так больно. Скорее, приятно и волнующе.

Поначалу Иргкхан тщательно контролирует себя и толчки, отслеживая каждую эмоцию на моем лице. Силится доставить мне удовольствие, которое так переполняет меня, что я не уверена, что в силах выдержать эту муку и дальше.

А затем, когда мое сознание покидает меня, Иргкхан с рыком и выдохом ускоряется, практически вбивая себя в меня. Наши потные тела сплетаются в едином танце, а наши стоны сливаются воедино.