Книга Я попала в Запендю!, страница 93 – Маргарита Преображенская

Я двинулась к Дубыне, лавируя между летающих клякс. Стоило мне подумать, что от них, как говорится, топором не отмахаешься, как у меня в руках появился сверкающий призрачный топор. О как! Осознанные сны – это непаханое поле для психологов и психиатров. В таком оригинальном виде, словно женское воплощение Родиона Раскольникова или ярая последовательница Петра I, прорубившего окно в Европу, я шагнула через стену в камеру, где был заключён Дубыня, предварительно прорубив себе вход.

Возлюбленный Гориславы (а я была уверена в том, что княжна по-прежнему любит Дубыню, потому что никакие искажения не смогут искоренить истинную любовь) сиял, как новенький мощный светодиодный фонарь, – хоть ставь его вместо прожектора.

– Ну что, свет Звезданович?! – проворчала я, глядя на заключённого. – Готов ли послужить Отечеству!

Дубыня поднял голову, и из общей источающей свет структуры его силуэта неожиданно чётко проступило лицо с мощным подбородном и крупным лбом в стиле «об дорогу не расшибёшь».

– Личность в наличности! – усмехнулась я, обрадовавшись этим изменениям: жених Гориславы был не потерян для общества.

Из этого можно было сделать вывод, что искажения поразили не всех обитателей княжеских хором. Люди, конечно, были дезориентированы, но при этом не перестали быть собой. Я была практически уверена в том, что искажения не смогли справиться с теми, кто сиял так же, как Дубыня – сиял любовью, а может быть, долгом перед Родиной и семьёй, великой целью, делом всей жизни… список можно продолжать.

– Она сказала, что, если я отдам ей перстень, княжна будетмоей! – виновато сказал свет Звезданович, видимо, имея в виду фею, подбившую бедолагу на этот заведомо проигрышный ход.

К сожалению, логика не входила в число достоинств Дубыни, а жаль. Сил, преданности хоть отбавляй, а вот логика, расчётливость – мимо…

– Ничего! —Я ободряюще похлопала его по плечу. – Мы ей зубы-то пообломаем! Ты только делай всё, как я тебе скажу! Лады?

Дубыня кивнул, и я сбивчиво изложила ему свой план. Он не претендовал на гениальность, но это был хотя бы какой-то план! Пока мы шептались, кляксы Роршаха медленно подкрадывались к нам, но не смели подойти к двум объектам, силу света которых им одолеть явно не по силам. Я, скептически сложив руки на груди, долго разглядывала созданный ими монумент мрака, поражаясь тому, как я воспринимаю эти ожившие картинки. Если бы этот результат увидели мои коллеги-психологи, а тем более некоторые психиатры, то они могли заподозрить существенные отклонения. И это при том, что тест Роршаха я проходила сосем недавно и помнила все интерпретации клякс, приходившие мне в голову в то время, – абсолютно стандартное восприятие. Так что же произошло? Я неожиданно сошла с ума, осталось только приплясывать и петь об этом, как Фрекен Бок в мультфильме? А что, если…

Меня вдруг настигло неожиданное озарение. Коты-баюны говорили, что психологи могут заглядывать душу. А вдруг кляксы и есть проекция души этого зловредного Кадваладура?! Поэтому и вид у них такой странный! В норме у людей адекватных картинки не должны были восприниматься тестируемым как движущиеся и живые. А тут… летучая мышь нагло крутила хвостом, человечки активно молились и играли в «ладушки», а некоторые кляксы были настолько искажены восприятием Кадваладура, что я с трудом узнала в них обычные картинки для теста.