Онлайн книга «Я попала в Запендю!»
|
– Ты не она! От этого возгласа у меня всё похолодело внутри! Я только теперь осознала, насколько опасная сложилась ситуация. Леший, которого представляли детям в сказках как доброго чудаковатого дедушку в замшелом наряде, оказался прекрасным и абсолютно чуждым существом, наделённым колоссальной силой. Он воплощал собой всю первозданную мощь природы, всё созидание и разрушение, на которое та была способна, и мой неосторожный поступок мог сейчас стоить мне жизни. «Я всё объясню!» – хотела сказать я, но вдруг ощутила, как на моей шее сжимаются, словно тиски, петли зелёных побегов, мгновенно выросших из руки лешего, только что протягивавшей мне цветок своего сердца. – Зачем ко мне пожаловала, сказывай?! – тихо и страшно вопросил Велемудр. Тиски сжались ещё сильнее, заставив меня закашляться, задыхаясь, даже в глазах потемнело. – Как же она тебе сказывать будет, БуратинО ты ходячее, когда у неё все возможности для словоизвержения перекрыты! – вдруг прозвучало совсем рядом, и я с удивлением узнала голос Воронессы. – С женщинами надо поласковей, а в дела вникать глыбже! Что ж ты душить сразу лезешь, Отелло чащобный?! Нет бы напоить, накормить, обогреть бедных девушек, а потом уж и спрашивать сколь твоей натуре свилеватой угодно! Хватка ослабла, и вопреки моим худшим опасениям Велемудр вдруг разразился скрипучим смехом. Интересно, откуда Воронесса могла узнать о Буратино и Отелло? Может, шибко грамотные баюны-коты рассказали? Впрочем, это было не так уж важно, главное, что после этого её замечания леший уже не казался таким жутким существом, как раньше. Вообще я думаю, что мир спасут два чувства: первое – это, понятное дело, любовь, а второе – чувство юмора. Каждый психолог знает, что если вы вместе смогли над чем-то хорошо посмеяться, то это очень объединяет и лишает вражду всякого смысла. – Ты ещё мне указывать будешь, болезная! – сказал Велемудр, наконец, перестав сотрясаться от хохота. Я покосиласьна Воронессу, которая, выпростав голову из платка, напоминала сейчас умалишённого в смирительной рубахе. Что, если наш враг смотрит сейчас её глазами?! Он догадается о новом союзнике? Впрочем, взгляд вороны был вполне осмысленным, сопереживающим и не сиял больше тем страшным тёмным огнём, так испугавшим меня во время нападения тени. Хотелось верить, что здесь, в самом сердце леса, где Велемудр контролировал каждый листок, чужая магия ослабела и отступила. В чаще даже дышалось как-то легко и привольно, но я знала, что там, за частоколом из стволов елей, остались нерешённые проблемы, и мне нельзя было отступать, пока я не разделаюсь с ними. – Ну рассказывай, девица, кто такая, на кого работаешь? Ласки особой и обогрева не обещаю, но в дело вникнуть самому интересно, – сказал леший, обращаясь ко мне, а потом сделал лёгкий взмах рукой, и когда вездесущие зелёные побеги быстро замотали Воронессе клюв, добавил: – А ты – цыц, птица неразумная! Без тебя всё вижу и обо всём ведаю! Воронесса возмущенно заморгала глазами, а я молчала, восхищённо наблюдая, как из земли появился зелёный росток, мгновенно развившийся в мощное дерево, крона которого образовала подобие кресла, держащегося на стволе, как на ножке. Велемудр чинно воссел на него, красиво покрыв роскошной бородой тело, и приготовился слушать меня. Мой рассказ, наверное, звучал очень сбивчиво и неправдоподобно, но леший выслушал меня с достоинством, сохраняя завидное спокойствие. Наверное, вот так слушал бы речь странника мудрый и справедливый король. Только пару раз кустистые брови Велемудра оказались слегка приподнятыми: когда я рассказывала о моей беседе с Ягой и когда упомянула о Кадваладуре. |