Книга Покоренная Хвороком, страница 29 – Каллия Силвер

Но удержался.

Едва.

Дым клубился в кабине. Системы погасли одна за другой.

Единственным звуком оставался глубокий, пульсирующий стон остывающего ядра — и наконец корабль, почти милосердно, застыл в неподвижности.

Тишина.

Кихин оставался пристёгнутым в кресле, мышцы напряжены, сердце билось в такт тусклым аварийным огням. Сквозь дымную пелену и треснувшее лобовое стекло он видел Анакрис во всей его полноте: тёмную поверхность планеты, уходящую в адскую, окутанную туманом даль. Где-то вдали прокатился гром.

Ликсай был уничтожен.

Возможно — безвозвратно.

И теперь они находились на Анакрисе.

Он знал этот мир лишь по репутации. Территория налгаров. Кровопийцы. Воинственные. Чрезвычайно опасные. Существа, передвигающиеся стаями и разрывающие на части всё, что не признавали своим.

Он не питал иллюзий.

Если они заметили падение — они придут. Сначала из любопытства. Потом — из голода.

Пусть приходят.

Он уничтожит каждого, кто сделает хотя бы шаг к его кораблю.

К ней.

Мысли резко вернулись к человеческой девушке. Которая всё ещё заперта в своих покоях. Всё ещё зафиксирована аварийными удерживающими полями. Хрупкая. Мягкая. Её страх сейчас наверняка поднимался волной — острый, горячий, разливающийся по воздуху, как сигнальный огонь.

Она была совершенно беззащитна.

Но она принадлежала ему.

И он убьёт любого, кто коснётся её.

Она будет напугана. Она будет плакать. Но он придёт к ней. Успокоит. Коснётся бережно. Даст понять — бояться ей нечего. Потому что самое опасное существо на этом мире уже заявило на неё свои права.

Он отстегнул крепления и поднялся из командного кресла, когда пол под ногами застонал от перегрузок.

Он отправит сигнал.Свяжется с самым надёжным из своих. Предложит целое состояние — за эвакуацию и молчание.

А до тех пор…

Они выживут.

И никто — никто— не отнимет её у него.

Мир закончился с воплем металла.

Ещё мгновение назад она свернулась на инопланетной кровати, кипя от злости и бормоча проклятия себе под нос. А в следующий — корабль содрогнулся так, будто на полном ходу врезался во что-то огромное и беспощадное.

Фиксаторы сжались сильнее.

Не раздавливая. Не причиняя боли.

Просто — безжалостно надёжно.

Они подстраивались под её тело, гнулись вместе с ним, но удерживали крепко, пока всё вокруг выло и тряслось. Огни бешено замигали — красным и белым, вспышки резали глаза, а кровать дёргалась под силой удара. Где-то за стенами раздался глубокий скрежет — словно что-то древнее разрывали пополам. Потолок над ней задрожал, воздух сделался густым, вязким, неправильным.

Она ничего не видела.

Ничего не могла сделать.

Только лежала, связанная и беспомощная, пока пространство вокруг сходило с ума.

Сердце пыталось вырваться из груди.

Мы падаем. Мы разбиваемся.

Дыхание сорвалось.

— Чёрт!

Она дёрнулась в удерживающих полях, повинуясь чистому инстинкту, даже понимая — проклятие, — что именно они спасают её от того, чтобы её не швырнуло по комнате, как тряпичную куклу. Гладкая инопланетная система удержания поддалась движению, удержала позвоночник, зафиксировала тело, когда корабль врезался… во что-то.

Удар был сокрушительным.

Она закричала.

Грохот был оглушающим.

А потом — не сразу, но резко — всё остановилось. Корабль, как смертельно раненый зверь, со стоном замедлился, металл жалобно пел, свет мигнул и погас.