Книга Невеста дома Доустер, страница 78 – Тина Солнечная

— Ты? — я удивлённо посмотрела на него. — Почему? Не думала, что у тебя могут быть с этим проблемы. Ты такой спокойный.

— Ошибаешься, — тихо сказал он и, плеснув несколько капель в чашу, добавил немного горячей воды из кувшина, стоящего рядом. Он протянул мне чашу. — Пей.

Я взяла — его пальцы на секунду коснулись моих, и по коже пробежал легкий холодок, не от страха, а от чего-то почти магического.

— Спасибо, — прошептала я и сделала маленький глоток. Отвар оказался терпким, с привкусом трав и металла. — Почему ты не спишь? — спросила я, глядя на него поверх чаши.

Он чуть улыбнулся уголком губ, но в этой улыбке не было тепла. — Потому что сны мне давно не приносят покоя.

Я допивала тёплый терпкий отвар, и тишина казалась плотной, как одеяло.

Когда я наконец отставила чашку, он поднялся, подошёл, взял её у меня из рук — аккуратно, без лишних слов — и вернулся к креслу. Только потом заговорил:

— Кого ты выбрала из моих братьев?

Я моргнула, будто вопрос был слишком неожиданным:

— Никого.

— Почему? — он чуть наклонил голову, взгляд холодный, но внимательный. — Никто не нравится?

Я пожала плечами: — Нравятся. Но…

— Но?

— Почему ты меня избегал?

Его взгляд потемнел, он отвёл глаза на огонь: — Потому что ты не моя жена.

— А почему участвовал в ритуале?

— Так положено, — тихо ответил он. — Я не мог не участвовать. Но если бы мог, так бы и поступил.

— Я тебе настолько неприятна?

— Ты просто не моя жена.

Я улыбнулась как-то криво:

— Повезло тебе, что ты знаешь, кто твоя жена.

Элиан ухмыльнулся, но эта ухмылка была скорее горькой:

— Я проклят, Мишель. Это не везение.

Я подняла на него глаза:

— Проклят? Из-за волос?

Он качнул головой, почти устало:

— Ты глупая. Не знаю, почему ты им всем нравишься.

Я фыркнула:

— А ты холодный и злой, но ты им тоже нравишься.

Он приподнял бровь, но спорить не стал.

— Я проклят потому, что моя жена никогда ею не станет.

Я замерла, даже дыхание сбилось:

— Я не понимаю.

Он смотрел куда-то мимо меня, будто видел не камин, а что-то своё:

— Её душа родилась в другом мире. Нам не суждено встретиться.

— Как это? — прошептала я. — А у твоих братьев жена тут родилась?

— Я не знаю, — он чуть пожал плечами. — Проверял только я. Но не переживай. Они все хотят, чтобы ты досталась каждому из них. Так что ты получишь любого.

— Но выбирают же предки, а не я.

Элиан тихо хмыкнул:

— Это часть общего заблуждения, Мишель. Выбираешь ты.

— Но…

— Никаких «но». Украшения считывают именно то, кому из нас ты отдашь своё сердце. А предки лишь одобрят твой выбор.

— Но… почему тогда…

— Я не знаю. — Он устало провёл рукой по лицу. — Это традиция. И в неё все верят. Но не я. Так что подумай, кого из них ты хочешь, и открой своё сердце, так сказать… Остальные украшения с тебя свалятся сами.

Он замолчал, и в этой тишине слышно было только потрескивание камина.

Элиан долго молчал. Огонь в камине потрескивал, его свет ложился на его белоснежные волосы, делая их ещё более нереальными. Я сидела на кровати, сжимая одеяло пальцами. Внутри меня всё крутилось.

Я — душа из другого мира. Я. Нет. Нет. Нет. Но мысль эта уже проросла, как сорняк, как бы я ее не отталкивала от себя.

— А как давно ты проводил эту свою проверку? — спросила я, чувствуя, как голос звучит глуше, чем хотелось.

Элиан перевёл взгляд на меня:

— Месяц назад.