Книга (не) Пара Его Величества. Связанные судьбой, страница 51 – Марина Ружанская

— Много ли моей заслуги в том, чтобы случайно выйти замуж, — буркнула я, отводя глаза, — и так же случайно разрушить заклятие.

— Эй! — он присел на кровать и неожиданно обнял меня, на секунду привлекая к груди. Его ладонь привычно легла на мои волосы, встрепав макушку. — Неважно как это было сделано, главное, что ты при этом чувствуешь.

Слезы навернулись на глаза. От облегчения? От признания? От боли за потерянные годы? Смесь всего.

— А… Шана? — выдохнула я, украдкой вытирая слезы. — Она знала?

— Тоже, естественно. Все наставники знали. — В голосе Фергуса прозвучала горечь. — Только Шана… Шана избрала иную тактику. Она была искренне убеждена, что ты обладаешь достаточной силой, чтобы самостоятельно сломать блок Домиция. Если… — он сделал паузу, подбирая слова, — …если воспитыватьтебя достаточно жестко. Подстегивать. Ломать через колено, чтобы выковать сталь. Некоторые… ее поддержали.

Двоякое чувство обожгло мне грудь. Всплыли воспоминания: терпение Фергуса, его спокойные объяснения, его вера в меня даже тогда, когда я сама не верила… И рядом — жесткая, безжалостная хватка Шаны, ее унижения, ее вера в силу через боль. И оба знали правду.

Значит, его доброта была… осознанным выбором? А ее жестокость — тоже?.. Но еще это означало, что Фергус… не считал меня достаточно сильной?

Я не знала, радоваться этому откровению или плакать.

Наставник, казалось, прочитал смятение на моем лице. Он вздохнул, и в его глазах мелькнула тень усталости.

— Я не считал тебя слабой, Роксана, — сказал он тихо, но очень отчетливо. — Я считал достаточно сильным Флавия Домиция. Он старый, коварный навозный жук, но не зря носит звание архимага Империи. Его заклятия — не детские игрушки. Возможно, ты действительно смогла бы со временем разрушить его блок… Но для этого тебе нужно было окрепнуть, вырасти, набрать силу, а не пытаться пробить стену лбом в пятнадцать лет. Я хотел дать тебе это время, а не сломать раньше срока в бессмысленной борьбе.

— Спасибо, наставник… Спасибо за все.

Он снова улыбнулся, уже мягче.

— А сейчас, дитя мое, отдыхай. Выздоравливай.

Фергус вышел, мягко закрыв за собой дверь. Я откинулась на подушки, глядя в узкое пыльное окошко. За стеклом разгоралось холодное, горное утро. Первые лучи солнца золотили верхушки далеких скал.

«Какие же они все… разные», — пронеслось в голове, как эхо.

Отец, предавший из страха, Фергус — взявший ответственность за чужую дочь. Домиций, искалечивший ребенка из холодного расчета. Шэр… сильный, опасный, но дающий защиту и… странное тепло. И Лар. Безумный, жестокий, предлагающий бегство и новую жизнь, пахнущую кровью и предательством.

Такие разные мужчины… И все же было в них кое-что общее. Железная воля. И власть над другими.

Горькая, соленая волна подкатила к горлу. Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.

В одно мгновение Шэр казался надежной скалой, его поцелуи сводили с ума, а его руки держали в объятиях нежно и бережно… А в другое, я вдруг видела за его ледяной маской того, кто привык отдавать приказы. Того, чей голос не терпел возражений, чей взгляд требовал беспрекословногоподчинения. Словно он не бывший невольник с клеймом на груди, а… король или полководец, командующий легионами.

Но главное — он сильный. Опасный. А сильные и опасные мужчины… они ломают других. Как это сделал мой отец.