Книга Верни мне время, страница 19 – Lanawaay, Ким Хёнсу

Когда Хёбин, не договорив, начала колебаться, Джуну, чьи глаза сверкали от любопытства, совсем поник. Он истолковал её слова по-своему: больше ничего нет. Неудобство доставляют только какие-то мелочи… Сутки Джуну длились на два часа меньше, чем у Хёбин, поэтому он мог только завидовать. Но сейчас важно было не это, и Джуну сменил тему с серьёзным выражением лица:

— Послушай… Раз есть люди, у которых в сутках двадцать пять часов, наверное, есть и те, у которых их всего двадцать три?

— Двадцать три часа?.. — Хёбин на мгновение задумалась, а затем снова заговорила: — Должно быть, они всё время заняты. Если для меня скорость мира составляет 0,8 от обычной, то для них всё движется в 1,2 раза быстрее.

— Может произойти ещё кое-что похуже. Не как у тебя, когда время добавляется равномерно, а внезапно выпадает по пять или десять минут.

— Ничего себе! Такое вообще возможно? — Глаза Хёбин округлились. А ведь она и сама жила в невероятном мире, где сутки длятся двадцать пять часов.

— Ну, это возможно, если считать, что, пока все остальные двигаются, мир этого человека останавливается или его время искажается на пять или десять минут, а он сам этого даже не осознает.

— Хм… Тогда как водить машину? Из-за этого тётя сказала мне не садиться за руль, даже когда я стану взрослой.

— Конечно, и тот, у кого двадцать три часа, не должен этого делать. Но, если его особенность не передаётся по наследству, как в вашей семье, и этот человек о ней не догадывается, придётся довериться воле небес, — Джуну пожал плечами.

— Это страшно.

— Но ещё бо́льшая проблема — события, как Сунын, которых никак не избежать, даже если знаешь о своей особенности. Если на экзамене вдруг пропадёт целых десять минут…

— Жуть!

Это был прекрасный пример, который Хёбин приняла близко к сердцу. В ситуации, когда для поступления в университет необходимо сдавать Сунын, такая особенность — сущий кошмар. Это как наступить в грязь на дороге — просто небольшая неприятность, а если эта грязь внезапно летит тебе прямо в лицо — настоящая катастрофа.

Пока Хёбин дрожала от ужаса, снаружи послышался голос её тёти:

— Эй, молодёжь! Уже девять часов! Спускайтесь давайте!

— Что? Уже?

Хёбин, полностью погрузившаяся в разговор, с сожалением посмотрела на часы. Джуну тоже немного расстроился. Он думал, что девять часов — это совсем не поздно, но тётя продолжала поторапливать:

— Пора домой!

Ребята осторожно спустились из бревенчатого домика. Женщина уже ждала внизу, держа в руках рюкзак Джуну. Похоже, она собиралась попрощаться с Хёбин и сразу уйти.

— У меня завтра суд, поэтому мне пора идти. Оставить у тебя гостя я не могу, поэтому заберу его с собой.

Хёбин негромко рассмеялась. Увидев на лице племянницы улыбку, тётя тоже обрадовалась. Она уже и не помнила, сколько времени прошло с тех пор, когда в последний раз видела Хёбин улыбающейся, как сегодня, или играющей на пианино.

* * *

Той ночью Джуну, как только вернулся домой, тут же начал писать ответ себе из будущего.

Но тут пальцы Джуну замерли. По какой-то причине он вдруг вспомнил всё, что сегодня произошло. Наконец, Джуну убрал руки от ноутбука. Мысли в его голове смешались.

* * *

Женщина несколько раз проверила, хорошо ли заперла калитку, и только после этого повернулась, чтобы уйти. Джуну окинул взглядом дом, в котором Хёбин жила одна в постоянном ожидании тёти и который казался слишком большим и холодным для единственного обитателя.