Книга Наставница для наследника престола, страница 139 – Елена Романова

Аарон изумленно вскидывает брови. Он — такой жестокий — отчего-то вызывал в людях и такие чувства. Почему? Он никогда не приближал к себе Роула, всегда был принципиально строг с ним и даже пренебрежителен.

— Она хранит какую-то тайну, — бормочет Арон, отталкивается от стены и возвращается за стол, встряхивает руками, вновь принимаясь за дела: — Устрой мне встречу с ней. Этой ночью.

— Да, ваша светлость, — по губам Роула мелькает такая улыбка, что Аарон закатывает глаза.

Герцог пытается сосредоточится на документах — здесь целый ворох бумаг. Показания свидетелей, подробный отчет начальника стражи и даже данные из пыточных, потому как Аарон приказал не гнушаться никакими методами.

Ему нужно найти и выявить всех заговорщиков, не тронув при этом тех, кто лоялен к его власти.

Этим он и занимается весь день без устали. Кроме того, отклоняет несколько требований Кайла о встрече, приказывает удвоить довольствие солдат, разбирающих завалы и выплатить не меньше пяти тысяч золотых соверенов семьям погибших. А еще он велит раздать милостыню и еду для бедняков, приспустить флаги и объявить трехдневный траур, в течение которого запрещено работать.

Все это отвлечет внимание от оплошности короля и обернет даже тяжелое событие на пользу династии.

Герцог занят до поздней ночи, а потом барон сообщает, что путьдо покоев леди-наставницы расчищен.

Тишина коридоров становится для Аарона избавлением, но больше — ощущение того, что он прямо сейчас войдет в покои Неиялин, закроет дверь и останется с ней один на один. Это кружит голову.

— Ее сиятельство все еще не приходила в себя. Она крепко спит, — испуганно лепечет доктор, которому было поручено не отходить от леди ни на секунду.

Здесь же хлопочет молодая служанка.

Теперь понятно, отчего граф Бранз не мог успокоится — Шерриден очень хороша. Но Аарон отмечает это походя. Он без ума от рыжих волос, белой кожи, упрямого напористого нрава и медовых глаз. Все остальное — не то.

У входа в спальню сидит Нил Дериш, которому поручено впускать внутрь только доктора и личную служанку. Он тотчас поднимается и докладывает без утаек, что леди крепко спит уже целый день и ни разу не просыпалась.

Аарон переступает порог спальни и бросает коротко:

— До утра не тревожить.

Двери он закрывает с тихим щелчком и разворачивается, оглядывая погруженную в полумрак спальню. Лишь на столе, у кресла, где сидела служанка, слабо трепыхается огонек лампы.

Аарон смотрит на постель, где лежит женщина. Наблюдает издали. Свет пламени мерцает в ее медно-рыжих волосах, которые волнами лежат на белоснежных простынях.

Герцог прижимается спиной к двери и сглатывает. Он рисует в воображении постыдные картины. При том, что он совершенно точно не должен терять голову от вида женского тела.

Зачем он здесь?

Допросить?

Аарон подходит к постели, садится на край и смотрит на Нею. А она спит на боку, подтолкнув подушку рукой. Нежная белая щечка, темные ресницы, пухлые, расслабленные губы и размеренное дыхание. Она вся будто сотворена из солнца.

Он мог быть счастлив с ней. Мог по-хозяйски ей владеть. Мог целовать.

И не мог одновременно.

Стоит только прикоснуться к округлому женскому плечику, перевернуть Нею на спину и нависнуть сверху, тяжело опуститься, толкнув коленом ее бедро…

За связь с одаренной женщины без печати полагалась смертная казнь. Сейчас Аарону казалось, что за возможность вкусить этот запретный плод, он заплатит подобную цену, не раздумывая.