Книга Наставница для наследника престола, страница 109 – Елена Романова

Королева вновь протягивает письма, и я молча беру. Взгляд невольно скользит по строчкам: «Умоляю Вас своей жизнью и всем, что мне дорого, позвольте мне повидать сына. Хоть издали, хоть тайно… только бы увидеть его…», «Ваша светлость, я тяжело больна и молю вас — заклинаю! — позвольте увидеть и обнять его!», «…больше не осталось ничего в моей жизни, кроме надежды…»

— Он никогда никого не жалел, — шепчет королева, — не пожалеет и мою дочь.

Она отходит к креслу, устало опускается и смотрит на хрустальную вазочку, наполненную разноцветными драже. Извлекает одну и крутит в пальцах:

— На вашем месте я была бы осторожна. Вам тоже есть, что терять, — она закидывает драже в рот и делает легкое движение пальцами.

Разговор окончен.

Я кланяюсь, смиренно иду к выходу, ощущая себя пешкой, вылетевшей с шахматной доски. Письма, которые я несу, жгут мне ладони. И что мне теперь с ними делать?

«Рыжая потаскуха».

Когда именно мне под дверь проталкивают записку с таким содержанием установить сложно. Я обнаруживаю ее утром, когда мне приносят пошитое за ночь платье наставницы. Усилия портных, кстати, оправданы — платье сидит хорошо. Оно в меру строгое, скрывающее грудь и шею.

Я снова смотрю на почерк — ровный, твердый и, кажется, мужской.

Сминаю записку и безразлично выбрасываю в камин. Меня ничуть не трогают подобные выпады — надо ж, обозвали!

Гораздо больше меня волнуют письма от матери Кайла. Вчера я их старательно запрятала под матрас и спала на нем всю ночь, словно на иголках. И меня терзала тройственная дилемма: избавиться от них, унеся этот секрет в могилу, отдать Кайлу или Великому герцогу.

Утро в королевском дворце — это нисколько не праздное лежание в кровати. Дворец — это, если хотите, огромный офис, где работа начинается еще ночью, а у некоторых и вовсе не заканчивается.

Четыре тридцать утра.

Едва только рассвело. Вернее — из-за туманного горизонта робко потянулся заспанный солнечный луч. Где-то на задворках королевства заголосили петухи.

А в моей комнате уже полно народа. Две швеи подгоняют платье прямиком на мне, мальчишка-слуга выгружает тюки с комплектами белья, служанка приносит завтрак, а паж уже топчется на пороге с изменениями в расписании короля.

В шесть его величество разбудит специальный человек — оказывается, такой состоит в штате. А до этого времени я должна уже освежиться, поесть и мчаться в лекторий, куда его величество явится после утренней тренировки и завтрака.

Сегодня третий день коронационных балов, и несмотря на то, что король вчера лег спать за полночь, герцог Элгарион неотступно следил, чтобы государь не провалялся в постели лишнюю минуту.

Физической подготовке он отводил особую роль — тренировки монарха были пострашнее средневековой экзекуции. Кайлу ежедневно надлежало выполнять многочисленные упражнения до изнеможения. Остальное время отводилось государственным обязанностям: встречам, присутствиям где-то и с кем-то, поездкам. Все остальное занимало обучение. Знаменитая фраза: «учиться, учиться и еще раз учиться…» звучала бы, словно легкая прелюдия.

Когда солнце показывает над обширным зеленым парком самую верхушку, меня приглашают в покои короля по его личномунезамедлительному требованию.

Его спальня невероятно большая, но мне становится тесновато, когда, помимо безумного количества служащих и прислуги, я замечаю лорда Варлоса. Этому пройдохе, видимо, прочат высокую должность и место ближайшего соратника короля. Николас бегло бросает на меня взгляд — по-мужски заинтересованный и ревностно-горячий, и тотчас отворачивается.