Книга Проклятая попаданка серебряной совы, страница 39 – Нана Кас, Мари Кир

Я углубляюсь в оранжерею, поворачиваю за угол огромной кадки с оливковым деревом и замираю перед кустом с розами необычного лавандового оттенка. Именно в этот миг до меня доходит смутное ощущение, что я не одна. Шестое чувство, заглушённое ранее восхищением, настойчиво бьёт тревогу.

Ледяная волна страха прокатывается по спине, пока я медленно поворачиваюсь. И замечаю в проёме между двумя стеллажами с орхидеями тёмный силуэт. Черты размыты в полумраке, но фигура внушительная, высокая.

Сердце начинает бешено колотиться, пытаясь вырваться из груди. Инстинктивно я отступаю, но спиной упираюсь в прохладное стекло. Бежать некуда.

Неужели Давид не оставляет попыток завлечь меня в свои интриги и напакостить Киллиану? Отбиться от него будет сложно. Придётся положиться на эффект неожиданности и врезать ему со всей силы. Силуэт делает шаг вперёд, выходя из тени. Лунный свет выхватывает из темноты знакомые черты. Виктор!

Он стоит, засунув руки в карманы брюк, верхние пуговицы мундира расстёгнуты, откуда выглядывает тёмная рубашка. Он выглядит усталым и… озадаченным.

— Решила сбежать от суеты? — с долькой лёгкого упрёка спрашивает он. — Или, может, искала уединения для нового романа?

Несмотря на спокойный тон, слова ранят сильнее, чем его повседневная насмешка.

— Мне нужно было подышать, — выдавливаю я, всё ещё прижавшись к стеклу. Страх сменяется обидой и гневом. — А вы что, мой тюремщик? Имеете право следить за каждым моим шагом?

— Кто-то же должен, — парирует он, медленно приближаясь. — Особенно когда его подопечная бесцельно бродит по ночному саду в одном лишь платье и шали. Или у тебя былидругие планы?

— О чём вы⁈ — возмущение пересиливает страх. Я выпрямляюсь во весь рост, сжимая кулаки. — После всего, что произошло там, наверху? После этого… этого мерзкого типа? Вы действительно думаете, что я способна на такое?

— А на что ты способна, Алисия? — он пожимает плечами, и в этом жесте сквозит неподдельное недоумение. — Ты сама призналась, что ничего не помнишь. Для меня ты чистый лист. И пока что на нём появляются довольно неоднозначные знаки. Забывчивость, переходящая в поразительную осведомлённость в нужный момент. Отказ от корсетов и прогулки по ночным оранжереям.

— Я не она, — срывается с моих губ отчаянный шёпот. — Я не та Алисия, которую вы знали…

Я замираю, понимая, что вот-вот скажу слишком много. Но Виктор не поддаётся на провокацию. Он просто смотрит на меня, его взгляд скользит по моему лицу, по дрожащим рукам, по ткани платья, не способной защитить от холода, пускай слоёв на мне хоть отбавляй.

И тут я замечаю то, что упустила в первый момент, ослеплённая страхом. В его левой руке, перекинутой через плечо, болтается тёплое пальто. А в правой он держит сапожки.

Всё внутри переворачивается.

Он ушёл, чтобы вернуться? Чтобы принести мою одежду?

— Я подумал, ты не захочешь возвращаться в зал, — отвечает он на мои немые вопросы. — А по скрипучей лестнице в бальных туфлях спускаться не самое разумное решение. Можно было и шею свернуть.

Не в силах найти слова, я молча смотрю на него. Моё дыхание сбивается, в глазах темнеет от нахлынувших эмоций. Я так сильно ошиблась в нём, приняв заботу за слежку, а попытку защитить меня за обвинение.

— Я неправильно вас поняла, — глухо произношу я, опуская взгляд. — Просто… после всего… Я подумала, что вы…