Книга Две хризантемы, страница 20 – Рико Сакураи

Хадано Кайтю принял посланника сёгуна в присутствии своей матери. Тот с поклоном передал ему сообщение, из которого следовало, что Тоётоми предлагает скрепить союз с его племянницей Окаюми.

Госпожа Хадано была наслышана о «прелестях» Окаюми и ставила их под серьезные сомнения. Но перспектива породниться с одним из могущественных кланов страны взяла вверх. В конце концов прозорливая мать посоветовала своему сыну поспешно, сразу же после свадьбы, завести наложницу – и не одну, что считалось вполне достойным знатного человека, а жену посещать раз в неделю, как того требовали приличия.

Вопрос о разрыве с Одой Хитоми госпожа Хадано сочла нужным оставить без внимания. Ибо теперь это треволнения ее отца Оды Нобунаги.

Слухи о том, что даймё Хадано предпочел племянницу сёгуна Хитоми, достигли Адзути примерно через месяц. Клан Хадано не скрывал своих намерений, и вскоре об этом знали все торговцы, следовавшие через окрестности Бива.

Нобунага был оскорблен, его самолюбие уязвлено. Он понимал, что фактически остался один на один с мощным кланом Тоётоми, но, как истинный самурай и последователь бусидо^[16], не терял присутствия духа.

Нобунага старался поддерживать физическую форму и быть готовым к битве в любое время, поэтому он и его самураи постоянно упражнялись на тренировочных бамбуковых мечах.

Хитоми вышла из замка и, направившись к святилищу Аматэрасу, услышала яростные выкрики самураев, перемежавшиеся с ударами мечей. Она решила заглянуть на тренировочную площадку, чтобы посмотреть «сражение».

Самураи, разбившись на пары, яростно атаковали друг друга, князь внимательно наблюдал за ними. Завидев дочь, он позволил себе отвлечься.

– Отец, от господина Хадано по-прежнему нет никаких вестей? – сдержанно поинтересовалась она.

Нобунага нахмурился: рано или поздно этот неприятный разговор должен был состояться.

– Нет, он не прислал мне ни единого письма… Вот уже почти как шесть лун минуло.

– Как вы думаете, что это значит? –беспокоилась девушка, хотя в душе испытывала радость, что молодой князь потерял к ней интерес.

– Мне тяжело говорить об этом, Хитоми… До меня дошли слухи, что он женится на племяннице сёгуна.

Хитоми с удивлением вскинула брови.

– Нет света без тени, отец, – кротко ответила она. – А как же Юрико? Что с сыном судьи Токинобу?

– Свадьба состоится следующей осенью, все обговорено, – небрежно бросил Нобунага и направился к самураям.

Из трех сражавшихся пар уже выделялись явные победители.

– Моронобу, – обратился князь к своему вассалу и встал в боевую позицию.

Молодой самурай приготовился дать достойный отпор.

Хитоми достаточно долго наблюдала, как сражаются отец и Моронобу. И это показалось ей символичным. Наконец на нее накатили внезапные слезы, и, устыдившись своей слабости, она пошла прочь в направлении святилища.

Войдя в него и встав на колени перед ликом Аматэрасу, она разрыдалась. Вынула из широкого рукава письмо, написанное Моронобу, и хотела было сжечь, поднеся к тлеющей палочке с благовониями. Но плотная рисовая бумага не желала загораться, тогда Хитоми восприняла это как знак свыше, как благословение Богини Черепахи, и убрала слегка обуглившееся письмо обратно в широкий рукав кимоно.

По пути к Западному крылу замка Хитоми остановилась и долго наблюдала за полетом птиц в небесной синеве.